Эшли чуть сдвинулась на своем сиденье и повернула к нему голову.

— Как раз тогда я больше всего думаю о тебе. В Хэллоуин. Нам, правда, следовало бы попытаться почаще видеться. Эрик все время толкует мне, что мы просто должны приложить усилие. Странно, как порой жизнь поворачивается. Я о том, что восемнадцать лет виделась с тобой почти каждый день. И никогда не думала, что буду жить где-то еще, кроме Истборо.

— Да-да, вся эта история с подрастающими сосунками! — воскликнул Уилл, выражая деланный протест. Затем он смягчился. — На самом деле все не так плохо. Хотел бы я больше со всеми вами видеться. Как там говорят? «Жизнь — это то, что происходит, пока ты занят составлением других планов». Истинная правда, ага?

Эшли помрачнела.

— Жаль, что с этим ничего не поделать.

Уилл еще раз глотнул из стаканчика и скривился. Он думал, ему хочется пива, рассчитывал, что одно лишь алкогольное содержимое полностью окупит отвратный вкус, но теперь он поставил бумажный стаканчик себе между ног и решил про него забыть.

— Я бы с удовольствием приехал к вам на Хэллоуин.

— Значит, договорились, — отозвалась Эшли.

В этой фразе Уилл расслышал призрак ее матушки и тут же представил себе миссис Уиллер у кухонного стола, произносящую те же самые слова. Матушка Эшли была женщиной грубоватой, но добросердечной, у нее всегда имелось наготове шоколадное пирожное или леденец. Однако она также обладала неистребимым желанием воспитывать детей, неважно, своих или чужих. Миссис Уиллер умерла, когда они с Эшли были на втором курсе университета.

— А с кем-то еще из наших тебе удалось пообщаться? — спросил Уилл.

— Ох, Боже ты мой! — воскликнула Эшли, и глаза ее заискрились, совсем как у прежней старшеклассницы. — Ты не видел Найлу Леонтис?

Уилл ухмыльнулся, видя ее возбуждение.

— Но ведь ты слышал, что она лесбиянка, да?

Уилл мысленно нарисовал у себя в голове старшеклассницу Найлу. Стереотипы всегда были сплошной чепухой, без всяких вопросов. Однако, подмечая мужские черты лица Найлы, полное отсутствие в ней всякой женственности, короткую стрижку, люди склонны были сразу же перескакивать к уверенному заключению о том, что она лесбиянка.

— А что, она не лесбиянка? — спросил Уилл.

— Да нет, лесбиянка, — сказала Эшли, с таким пренебрежением от него отмахиваясь, словно ничего глупее он брякнуть просто не мог. — Прежде всего, она классно выглядит. Но Боже ты мой, я познакомилась с ее подружкой, и она такая красотка! Клянусь, даже я бы с ней переспала.

— Ты это признание на пленку не запишешь?

Эшли ткнула его кулачком в плечо, после чего продолжила подробный отчет обо всех тех бывших одноклассниках, с которыми ей пока что удалось пообщаться. А затем опять принялась дразнить Уилла на предмет Стейси, напоминая ему ее фразу о том, чтобы он сегодня вечером приберег для нее все танцы. Наконец Уилл рассказал ей про ту компанию, с которой он встретился во время парада.

— Мартина все такая же потрясающая. А то, что произошло с Брайаном… просто класс, другого слова не подыскать. Он уже далеко не тот неряха, каким я ожидал его увидеть. Еще я вчера вечером поговорил с Тимом Фрилем. У него полный порядок. А сегодня я поаплодировал, когда они вместе с Тэсс проехали мимо в составе парада…

— Погоди, — перебила его Эшли, недоуменно хмуря брови. — Тим и Тэсс? Почему Тэсс была в составе парада?