Кто мы и откуда?
Интерес к прошлому своей страны, к истории своей семьи — естественная потребность нормального человека. Этот интерес необычайно возрос в последние годы, в первую очередь по поводу юбилейных дат, связанных с победами советского народа в Великой Отечественной войне.
Движение «Бессмертный полк», возникшее как народная инициатива, а не по указке сверху, — тому неоспоримое доказательство.
В самом деле, на всем постсоветском пространстве нет такой семьи, где бы среди предков не было фронтовиков: уцелевших, погибших или без вести пропавших. А миллионы людей, оказавшихся на оккупированных территориях на долгих четыре года? Они ведь тоже невинные жертвы минувшей войны. Как они пережили эти суровые годы? Об этом до сих пор известно меньше всего…
Дополнительным стимулом к изучению истории семей послужил, как это ни покажется парадоксальным, карантин, в котором оказались семьи в период пандемии. Впервые вы, молодые люди, оказались лицом к лицу с бабушками и дедушками. И тут выяснилось, что вам не так-то просто понять друг друга.
Приведу простой пример. Еще совсем недавно, в начале девяностых, на пике популярности был шлягер, в котором звучали такие слова: «Плачет девочка в автомате». Речь там шла о телефоне-автомате, где девочка услышала обидные и несправедливые слова от любимого. С тех пор телефоны-автоматы ушли из нашей жизни, их заменила мобильная связь. В каком таком автомате она плачет? Большинству сегодняшних тинейджеров это непонятно. Другое дело, если бы она плакала в банкомате, который зажевал ее банковскую карточку.
В свою очередь, люди старшего поколения не понимают, что такое «фейк», «хайп», «ритейлер», а вспоминая о своей молодости, тоже употребляют слова, термины, аббревиатуры, абсолютно незнакомые молодым. В самом деле, расшифровывать приходится буквально всё: ВЛКСМ — Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодёжи; ФЗО — школа фабрично-заводского обучения.
Термин «хор» означает не то, что вы подумали. А то, что сегодня звучит как «четверка». Дело в том, что до войны знания учеников оценивались не в баллах, а словами: плохо — «пл», посредственно — «пос», хорошо — «хор» (отсюда — хорошисты), «оч. хор» или «отл» — отлично. Слово «отличник» сохранилось до нынешних дней.
Казалось бы, мелочи. Но без таких «мелочей» теряется понимание реалий той жизни. Вот почему так важно, что книга, которую вы держите в руках, снабжена сносками и своего рода словариком. Обычно такие сноски содержатся в научных изданиях, но и здесь, в художественном тексте, без них не обойтись.
«Воспаленной губой припади и попей из реки по имени факт»
Величайшая ценность книги, которую вы прочитали, — ее абсолютная достоверность. Выверенность не только словарного арсенала того времени, но и каждого исторического факта, события, а также их отражения в тогдашней прессе. Автор перелопатила гигантский исторический материал: советские и зарубежные газеты, сводки Совинформбюро (информационное ведомство в СССР, образованное 24 июня 1941 года), дневники обычных людей (в первую очередь подростков), отражавшие их мысли, чаяния, переживания по поводу происходивших на их глазах событий. Именно из чтения таких дневников формируется подлинное представление об истории повседневности. Политические деятели и полководцы также написали свои мемуары, которые не оставила без внимания автор книги. Но в них мы видим взгляд с высоты птичьего полета, когда задним числом описываются направление танковых ударов, стратегические замыслы войсковых операций и т. п. Большие начальники дневников не вели, впрочем, как и большинство взрослых людей. Это было в те годы опасно для жизни и свободы человека. Почему? Об этом разговор впереди. А вот подростки, особенно девочки, в те годы доверяли свои мысли и чувства дневникам. Их досконально проработала автор книги.
Сегодня, в эпоху интернета, писать дневники не модно. Свою ежедневную жизнь взрослые и подростки предпочитают фиксировать в селфи, а затем выкладывать эти картинки в сетях на всеобщее обозрение. Ничего не имею против такого способа самопрезентации.
Такие картинки тоже могут многое рассказать потомкам. Например, в этом году из-за коронавируса вручение аттестатов о среднем образовании происходило в защитных масках. Один из выпускников решил «приколоться». (Еще один термин, который ничего не говорит людям старшего поколения.) Он пришел на вручение аттестата в шляпе и противогазе. Пройдут годы, и ему придется доказывать уже своему сыну то, что это именно он получает аттестат из рук директора. Интересно было бы увидеть, как посмотрит на своего отца-прикольщика его повзрослевший отпрыск.
И все же фотография или селфи фиксируют лишь внешнюю оболочку событий, а дневник помимо того, что запечатлевает историю в ее обнаженном неприукрашенном виде, позволяет человеку разобраться с самим собой: отрефлексировать свои чувства и переживания. Такая потребность многократно возрастает в годину испытаний, когда человек оказывается один на один с неизбывной бедой, перед лицом трагических вопросов, на которые нет готовых однозначных ответов.
Вот как, например, описывает обращение к дневнику одна из героинь книги: «Достала свои детские дневники. Забавно читать. И почерк у меня там — ужас! И кляксы через страницу, даром что уже в четвертом классе училась. Тогда бабушка приучала меня дневник писать. Заставляла даже. Говорила: „Помогает организовать мысли, развивает речь, и когда вечером записываешь события, то обдумываешь день“. Мне тогда казалось, что это лишняя работа, я просто подчинялась. Вот и бабушки уже нет, а я год назад вспомнила детский опыт, взялась писать, и теперь самой нравится. Лет через 10–20 как будет интересно читать… А может, уже через 5 лет это все будет важной для нас историей или, наоборот, мелкими пустяками».
Нет, не пустяками, а ценнейшими историческими и одновременно человеческими источниками! Но чтобы убедиться в этом, придется глубоко вчитаться в текст романа. Вам предстоит именно неторопливое медленное чтение.
Интернетная эпоха, связанная с необходимостью обработки колоссального количества информации, поставила перед людьми задачу овладения скорочтением. Доблестью стало считаться умение мгновенно выхватить суть из текста, отбросив все «малозначительные» подробности. Большие тексты сегодня принципиально не рассматриваются. Говоря на современном молодежном жаргоне, «не катят». Между тем без вдумчивого детального погружения в повесть она останется для вас тайной за семью печатями. А раскрывать тайны — занятие увлекательное. Разумеется, для тех, кто имеет к этому вкус и соответствующие умственные способности. Выходит, что придется заново учиться медленному чтению.
Но не так, как это делают первоклашки, складывая слоги в слова, а слова в предложения. По-другому: выскребая исторические подробности, вычленяя с их помощью суть событий, высвобождая из-под завалов умолчания, лжи и пропагандистских уловок вечные ценности: свободу, любовь и семью.
Всегда ли дым отечества сладок и приятен?
Есть тяжелая болезнь — амнезия: частичная или полная неспособность вспомнить прошлый опыт. Человек с таким диагнозом неадекватен: он не узнает близких, плохо ориентируется в окружающей обстановке. Не менее опасна историческая амнезия. В отечестве нашем она сознательно навязывается вот уже сто лет. Кем? Убийцами памяти!