— Ты прав.
Михаил убирает бинокль в футляр. Уши закладывает от звуков стрельбы и артиллерийской канонады, и танкистам приходится перекрикиваться.
Фунтиков возвращается к своей машине, командиры трёх уцелевших БТ собрались тут же, под прикрытием чудом уцелевшей стены разбитого дома.
Так, товарищи командиры, пробуем поймать суку на живца. Я делаю вид, что пытаюсь проскочить вон к тому сараю. Если немец выскочит к колодцу, его бьёшь ты. В лоб его не пробить, постарайся перебить гусеницу — если он встанет, ему конец. Ты, Сергей, должен будешь поймать его, если он попытается пройти вдоль канавы. Подставит тебе бок, время на пару выстрелов у тебя будет. Пинчук, когда фриц дернется — всё равно куда, ты проскакиваешь к забору, туда, где калитка.
— Понял — кивает танкист.
— Если мы сможем его сжечь, не дай экипажу смыться. Начинаем по моей команде. По машинам, товарищи.
Немец клюёт на приманку — выезжает из укрытия, но больше ничего из намеченного сделать не получается — сорокасемимиллиметровый бронебойный рикошетит от лобовой брони. Немец снова обманывает советских танкистов, сносит казавшийся издалека очень крепким забор и уходит за холм.
— Вот сука! — не выдерживает Куневич, которому так и не удалось поймать врага в прицел, но за холмом раздаётся взрыв, поднимается пламя.
— Оп-па. Похоже, спёкся немец, славяне. Кто ж его там приложил?
***
Как ни странно, но командир английской танковой роты, ударившей немцам в тыл, гладко выбрит. С грязной измятой формой и красными от недосыпа глазами это сочетается плохо, однако на фоне заросших щетиной советских офицеров он выглядит настоящим аристократом. Чёрный берет, гордость и отличительный знак танкиста, аккуратно свёрнут и просунут под погон, который держится на нескольких нитках — Меллоу где-то сильно зацепился плечом.
— Когда до меня добрался посыльный с приказом взорвать танки и пробираться к месту сбора и эвакуации, мы с парнями посоветовались немного, и решили, что одной эвакуации с нас будет достаточно.
Джон невесело улыбается:
— Видите ли, Майкл, я обещал тете больше не отступать, а она сердится, если ловит меня на вранье. Я не хочу огорчать пожилую леди, так я и передал командиру австралийцев. Пехота ушла к берегу — грузиться, а мы остались. Пугали немцев — видно, у них плохо с боеприпасами, почти не пытались атаковать. Ночью вы начали заварушку в городе. Я подумал, и решил, что вместе будет интереснее. По пути встретил остатки пехотной роты, которую не успели вывезти на корабли. Вместе с ними и пришли. Мои «Матильды» ползают не намного быстрее пехоты, так что я чуть не опоздал.
— Вы появились вовремя, Джон, — уверяет его Фунтиков.
***
На востоке острова спешно формируют колонны вставших под ружьё ополченцев. Не дожидаясь, когда за ними прибудет транспорт, греки направляются к месту боёв пешком. Нехватку транспорта отчасти компенсируют рыбаки — их ощетинившиеся винтовками моторные лодки и катера десятками идут вдоль берега, спешат за уходящим солнцем. Выполняя приказ командования, маршируют к немногочисленным гаваням южного берега подданные Соединённого Королевства. Не все — командиры отдельных подразделений разворачивают подчинённых и вместе с вооружённым народом занимают позиции в подходящих для обороны местах. Следом за британскими колоннами уже начинают просачиваться в горы ручейки, состоящие из германских егерей и остатки десантных подразделений Геринга — те, кто рассчитывает продержаться среди гор и ущелий до прихода подкреплений. Им ещё не известно то, что понял в своём штабе генерал Штудент — подкреплений на Крит больше не будет. Собранная для операции авиационная группировка после понесённых потерь не способна удержать господство в воздухе, захваченный аэродром потерян. Нет даже сил, чтобы отогнать от Китиры греческий флот — оставшийся без поддержки итальянский десант перемалывается на прибрежной полосе снарядами корабельной артиллерии.
В гавани Лероса ремонтники суетятся вокруг тяжело повреждённого итальянскими торпедоносцами флагмана советской средиземноморской эскадры — в операции по перехвату морского десанта на Милос «Молотов» получил две торпеды и с трудом дотянул до базы. Теперь его ждёт долгий переход в Америку — такие повреждения в Александрии не исправить.
Совсем немного не дошёл до границы Египта Роммель — его дерзкий порыв вновь остановлен дефицитом топлива. В ожидании поставок и сезона дождей лис пустыни занят поиском выгодных оборонительных позиций.
Маятник войны завис в крайней точке и готовится качнуться назад, хотя понимают это ещё немногие. Германские эмиссары всё упорней подталкивают Японию к активному вмешательству в затеянный ими передел мира.