Они руководили самой древней и богатой страной – Трефацио. История рода уходила корнями в далекое прошлое, и семейство заслужило столь глубокое уважение, что их язык использовали во всех официальных документах и на встречах правителей.

Представители вели свою родословную от Люко Домина, последнего из святых, первого стратагиози. Именно он убил собратьев и объединил страны в федерацию. Пожалуй, если бы наследники захотели, они могли бы свободно менять фигуры на метафорической шахматной доске. Семью возглавлял Тарро Домина – даже монахи не помнили, кто занимал пост до него.

– Тарро пока не прибыл, – добавил Васа, – но мне потребуется твоя помощь, чтобы мы могли потолковать наедине.

Разумеется, личные беседы были строго запрещены, что совершенно не волновало Васу.

– Изотта до сих пор является преемницей? – уточнил Лексос.

Преемники Тарро менялись пугающе часто: отпрыски часто умирали один за другим. Наверное, выжившие уже поняли, что отец не уступит место стратагиози, и выше статуса главного помощника им не подняться. Поэтому в столице Трефацио, Вуоморре, царила напряженная атмосфера. На каждом собрании появлялись новые лица, и Лексос гадал, что будет, если однажды у Тарро попросту закончатся дети? И на что он готов пойти, дабы избежать подобной ситуации?

– Боюсь, Изотту мы не увидим, – мрачно улыбнулся Васа, и Лексос ответил ему тем же. – Сегодня будет кто-то новый. Вроде бы сын, но его имя не приходит на ум.

Спустя минуту еще двое стратагиози – Милад из Превдъена и Настя из Чужи – вошли в столовую, а вот Тарро явился лишь к концу трапезы. Он занял пост в молодости и держался на нем так долго, что никто уже не помнил времен до его правления, но стратагиози старели медленно, почти незаметно, и виски мужчины только сейчас засеребрились сединой.

Тарро облачился в мантию цвета шалфея, вышитую мерцающей золотой нитью, – зеленый был оттенком его семьи. Брюки он выбрал черные, шерстяные, а на пуговицах воздушной белой рубашки оказался выгравирован герб рода Домина. Наряд не слишком вычурный, но дорогой и качественный, и Лексос знал, что за это Васа по-настоящему уважает Тарро.

– Друзья мои! – воскликнул Тарро, и голос мужчины эхом разнесся по залу. – Похоже, все собрались?

Лексос вновь ощутил прилив благодарности за превосходное обучение, полученное стараниями родителей. Он сохранил знание трефацкого, овладев им еще в детстве, и совершенствовал навыки уже после того, как стал правой рукой отца.

Васа часто напоминал Лексосу, что ему самому не выпало возможности получить хорошее образование, и на встречах юноше порой приходилось шептать на ухо отцу перевод. Разумеется, они никогда не касались этой темы, как не затрагивали и многие другие семейные вопросы.

Васа первым поднялся из-за стола и пожал руку прибывшему. Внешне стратагиози сильно отличались друг от друга. Плечи отца были узкие и покатые, Тарро – крепкие и широкие, лицо Васы – мрачное и непроницаемое, Тарро – открытое и улыбчивое. Последний мог позволить себе подобную роскошь: никто не смел отнять у него власть, ему не было смысла таиться.

– Рад тебя видеть, Василис, – проговорил Тарро. – Как семья? Надеюсь, родные здоровы?

– Да, – ответил Васа, – они в добром здравии. А как поживают твои дети?

Тарро разразился смехом.

– Увы, мрут как мухи, – он подтолкнул вперед юнца, который стоял рядом.

Если присмотреться, это был еще мальчишка – с румяными щеками, тонкими светлыми волосами, молочными зубами.

– Джино, мой новый преемник, – представил его Тарро.

– Мне жаль, – сказал Васа. – Изотты будет не хватать.