– Примите мои извинения, – проговорил Васа. Он намеренно воздержался от объяснений. Куда лучше попросить прощения и взять на себя ответственность, чем искать оправдания. Впрочем, груз обязательств отец опять переложит на Рею, когда снова увидит дочь. – Знаю, от регулярной смены времен года многое зависит. Тизакос вас уже не подведет.

«Тизакос, – отметил Лексос, – но не Васа». Бесспорно, все это касается и самого стратагиози, но есть определенная разница, а для отца она крайне важна.

– Вот и отлично, – кивнул Тарро. – Более не будем об этом упоминать.

Однако слова Тарро не помешали другим стратагиози думать о промашке Аргиросов.

Тарро повернулся к Джино, ответственному за темы, намеченные еще на прошлом собрании. Изотта вела аккуратные записи идеальным почерком, но мальчик не последовал ее примеру.

Он спешно выудил из кармана потрепанный лист пергамента и вручил Тарро, но сразу же выхватил его и заменил на другой. Тарро спокойно стоял с добродушным выражением лица, терпеливо вытянув руку. Он редко сердился, и Лексос был искренне ему признателен, особенно учитывая оплошность Реи и грядущую просьбу Васы.

– Ага, – протянул Тарро, когда Джино убедился в том, что дал отцу правильный список. – Первым пунктом значится рассмотрение северо-западного торгового соглашения.

Тизакос не имел к вопросу никакого отношения. Васа занимался экспортом зерна с полей восточной Чужи на юг, в Превдъен и Трефацио, поэтому Лексос позволил себе ненадолго отвлечься. Сделку заключили еще несколько десятков лет назад, и тогда он вместе с отцом обсуждал, каким образом извлечь из нее пользу, но в итоге оба пришли к выводу, что любое вмешательство станет обузой для Тизакоса. В стране выращивали злаки, но не так много, как в Чуже, урожая не хватило бы на вывоз в южные регионы. Фермеры открыто выражали недовольство. Страшно представить, как бы все усложнилось, вмешайся семья Аргиросов в северо-западное соглашение.

Переговоры с Настей и Миладом закончились быстро, что неудивительно, ведь и Чужа, и Превдъен зависели от займов из крупных банков Трефацио.

Затем на повестке дня прозвучал вопрос о Витмаре.

Витмарский кризис – хотя на собрании предпочитали так его не называть – возник еще до того, как Лексос стал преемником Васы. На востоке Чужа граничила с Амоловой, и чем сильнее Аммар давил на подданных, тем больше становился поток беженцев в Витмар.

Аммар утверждал, что, если там живут его люди, регион по праву принадлежит именно ему, и почти двести лет сражался с Настей – метафорически и буквально – за власть над Витмаром.

Ситуация застопорилась: Аммар не отзывал своего требования и не предлагал даже общего владения территорией, хотя и на эти условия Настя никогда бы не согласилась. Она решительно отстаивала Витмар.

Поэтому на каждом собрании приходилось выслушивать их речи и взывания к другим стратагиози.

По крайней мере, у Насти имелись разумные аргументы. А вот Аммар лишь притворялся, что его волнуют желания и благополучие народа. Как знать, может, он кое о чем и задумывался, но в Ксигору тоже перебралось много амоловаков, и пока Аммар не заговаривал об аннексии этих территорий.

Ну а Лексосу было не на что жаловаться.

Встреча постепенно приближалась к концу, и хотя Джино выглядел едва живым, до обморока дело не дошло. Тарро окинул взглядом зал, готовый выслушать последние вопросы, прежде чем объявить о завершении собрания.

Именно этого момента Васа и ждал. Лексос нервно наблюдал, как отец привлекает внимание присутствующих.

– У меня есть новости, боюсь, не все они хорошие.

– Что случилось, Василис? – сухо отозвался Тарро.