– Нет, Ницос, если я захочу. Пускай отчасти я твое творение, но другого такого ты не сделаешь, – в голосе девушки прозвучала уязвленная гордость, смешанная с угрозой.

Между Реей и Ницосом тоже была связь, соединяющая их обоих. Реа обязательно придумает, как ее задействовать, чтобы отомстить за себя и за Михали.

– Возможно, – Ницос улыбнулся, сверкнув мелкими белыми зубами.

Реа отвернулась и выскользнула из сада.

Она бежала мимо кипарисов. Конечно же, сейчас можно было воспользоваться одним из потайных проходов в крепостной стене. Рее как раз нужны те, что расположены на южной стороне, поскольку северные вели лишь к морю и утесам. Но в таком случае ей надо обогнуть дом и пробежать вдоль фасада, а там наверняка выстроились воины стратагиози, прибывшие сюда по суше.

Куда безопаснее пройти через дом. Он огромен, а солдаты пока не успели в нем разобраться и разузнать все его секреты. Реа прошмыгнет в северный вход для слуг, промчится через их крыло и окажется на южной стороне, а ее никто не заметит.

Главный вопрос в том, что делать дальше. Прибудут ли мятежники Схорицы? И можно ли еще полагаться на повстанцев, если в их рядах есть предатели?

Вход для слуг был возле веранды, на которой Реа впервые встретилась с Михали, и от воспоминаний сдавило грудь. Дверь оказалась невысокая, старая и покоробленная, Реа толкнула ее и очутилась в коридоре, освещенном факелами. Стратафому спланировали так, что именно здесь были хорошо слышны голоса хозяев, находившихся в семейном крыле, и слуги могли сразу прийти на зов.

Однако первый стратагиози Тизакоса позаботился и о потайных уголках, рассчитанных на полную конфиденциальность, и прежде Реа была очень ему благодарна. Но теперь она пожалела, что не может услышать отсюда все, что творилось в особняке.

Впрочем, до нее доносилось эхо голосов, и она даже различила один из них – Лексоса. Он говорил с той интонацией, которую Реа всегда ненавидела, – едкой и раздражающе спокойной.

Ей захотелось пойти на голос брата, но она подавила желание и отправилась дальше по извилистому коридору на кухню, чтобы потом пробраться к выходу на улицу.

Один поворот, второй – и вот потянуло ароматом выпечки. Реа заглянула на кухню, не рискуя выходить из тени. В помещении кто-то прятался, но явно не служанка. Девичий силуэт маячил в полумраке, вырисовываясь около каменной тумбы.

Реа сощурилась и позвала:

– Хризанти?

Девушка тихо пискнула и выбралась из укрытия. Золотые волосы выбивались из-под капюшона старой, драной накидки, которую она позаимствовала у кого-то из слуг.

– Реа, – выдохнула Хризанти. – Мала, как я рада!

Реа подбежала к сестре и крепко обняла, уткнувшись носом ей в шею. Вот и вся семья, что у нее осталась. Хризанти – единственная, кто не изменилась у Реи на глазах.

– Лексос приказал собирать вещи, Васы нигде нет, а в главном зале собрание, – пролепетала Хризанти. – Что-то случилось!

Реа кивнула и потянула сестру за собой.

– Надо скорее отсюда выбираться. Ты взяла вещи?