— Как ты думаешь, что мне сделать, чтобы уйти от проклятия? — спросил Уоррен.
— На твоем месте я бы прекратила носиться по морям в поисках своего приятеля. Чем больше ты путешествуешь под проклятием, тем больше может случиться бед.
— Не могу же я бросить Скетчи! — возмутился Уоррен.
— Но можешь дождаться, пока тебе исполнится четырнадцать. Проклятие закончится. И все станет гораздо проще.
— Целый год ждать…
— Я всего лишь пытаюсь помочь, — надулась Бонни. — Вот и говорю тебе: будешь упорствовать, станет еще хуже. И еще хуже.
Уоррен обдумал совет Бонни и сказал:
— Ты дорожишь кем-нибудь настолько, что и проклятия не побоишься, лишь бы помочь другу?
— Нет, с какой стати? — ответила Бонни. — Мною тоже никто особо не дорожит.
Ее слова глубоко огорчили Уоррена.
— Не может быть! — возразил он. — Твои пираты явно тебя любят.
— Ага, любят! Так любят, что готовы были бросить меня в «Тихой Гавани» и удрать.
В глазах Бонни заблестели слезы. Уоррен рад был бы ей сказать, что насчет пиратов она ошибается, но он знал, что сказанное Бонни — правда, и это еще больше его огорчало.
— А твои родители?
Бонни пожала плечами.
— Их нет. Меня в основном растил дед, но он все время путешествовал и своими планами интересовался куда больше, чем мной.
Уоррен взял Бонни за руку.
— Я буду о тебе заботиться, — пообещал он. — Мы все в отеле — одна семья. Отель будет твоим домом, пока ты сама этого хочешь.
Бонни сморгнула и резко поднялась.
— Ты мне не нужен. Мне никто не нужен.