– А вот так! Для вашего ума и талантов, которые так щедро хвалит Скотт, есть лучшее применение, чем проверять, вовремя ли буйные подростки легли спать!
– Что вы имеете в виду?
– Лучшая учительница должна учить лучшего ученика!
– О чем вы?
– О малыше – хотя, боги! Ему уже скоро семнадцать! Как летит время!– Айзеке. Наследнике нашего правителя. Я сам занимаюсь его образованием, однако у меня есть штат помощников. Вы согласитесь войти в их число? Молю, только не бойтесь и не отказывайтесь! Если все, что пишет Скотти, – правда, то я не могу упустить такую работницу. Это преступление!
– Это… это так неожиданно, – я нервно сжала ручку сумочки, примостившейся на коленях. – Право, я даже не знаю… Вы застали меня врасплох. Мне нужно подумать…
– Что? – прогремел голос Уиллоуби. – Не отказывайтесь, милая! Это такой шанс!
– Мне нужно подумать… – повторила, хлопая глазами .
– И думать тут нечего! Завтра же приходите во дворец к восьми часам утра. Уверяю! Вам подойдет эта работа и безумно понравится…
– Но я…
– Никаких «но», мисс Оберг! – он посмотрел строго, как на нашкодившую ученицу. – Вы удостоены большой чести!
– Я и не метила так высоко…
– С такими регалиями ниже и нельзя, – захохотал он. – Клара! – это он секретарше. – Хватит возиться с бумагами! Принеси хересу! У меня в команде новое лицо!
И через несколько недель, возможно, это лицо украсит плакаты «Разыскивается за убийство короля. Живой или мертвой». Но пока… пока просто выпьем вина.
53. Уроки тилатского
Наследник был хилым, но обаятельным юношей. Такой же темноволосый, как и отец, кронпринц имел при этом совсем иные черты лица – мягкие и кроткие, как у покойной матери. Учился усердно, не отлынивал, хотя я от него практически ничего и не требовала: не для того сюда пришла, чтобы повышать уровень знаний мальчишки.
Мы сидели в просторной, но довольно темной учебной комнате, стены которой полностью закрывали полки с книгами, географические и исторические карты, портреты ученых и бесконечные таблицы. Он склонился над столом, я развалилась на диване около камина. Айзек читал вслух старинный тилатский манускрипт, часть которого я и сама, несмотря на знание языка, не понимала. То кивала, то хмыкала, то просила повторить предложение, иногда делала какие-то несущественные замечания. Запнувшись на каком-то совсем уж хитром слове, которое мне вообще показалось незнакомым, он закрыл книгу и устало выдохнул:
– И зачем мне это?
– Когда вы станете править страной, мой принц, вам придется общаться с жителями других территорий, и будет очень кстати знать язык ближайших соседей, – дала очевидный ответ, подвигаясь ближе к огню.
– Отец говорит, что все это глупости. Если ты правишь сильным государством, то весь мир будет говорить на твоем языке, а не ты – на их наречии.