На утро приготовил господам сырники из творога с вареньем. Подал со сметаной. Мужики недоумённо рассматривают, а вот женщина уже уплетает за обе щёки.

На улице ещё вьюжит, дороги занесены. Поэтому гости останутся у нас до завтрашнего дня. А вечером я приготовил свой фирменный гуляш с острым соусом. Гостям подал индивидуально в отдельных чашках. Для дамы даже испёк несколько ватрушек с творогом на утро. После завтрака они уехали.

Зимы здесь мягкие, но снежные. Вообще климат напоминает центральную Европу. За зиму я вытянулся, пришлось перешивать одёжку, что не удалось — купил в городе. Только мой трофейный полушубок как раз по размеру. С Арной я больше не валяюсь на сеновале. Как-то застал её в компании проезжего мужика, становиться в очередь к ней, желания нет. Та отнеслась к этому философски, особо не страдает. При этом мы хорошо ладим, на кухне именно она гоняет моих помощниц. А когда снег сошёл и немного просохли дороги, я уговорил Урхо, чтобы он свозил к тому месту, где меня подобрали караванщики. По дороге на восток добирались на телеге часа полтора. На одной из опушек меня и подобрали. На этом месте осталась братская могила, где закопали все найденные тела, небольшой холмик. И неподалёку у обочины белели несколько лошадиный костяков. Я начал тщательно изучать место трагедии. Не поленился и раскидал кости. Для поиска использовал небольшую деревянную лопатку, оббитую по краю потемневшей медью. Мой товарищ сначала недоумённо наблюдал за моими поисками, потом присоединился.

Я ищу своё кольцо, а это непросто, даже если оно лежит здесь. Точное места нам неизвестно, поэтому просеиваем также участок ближе к лесу. Попалось несколько железных наконечников для стрел, пару медных монет, обрывки ткани. Через несколько часов мне повезло, колечко лежало среди пожухлой травы. Блеснуло на солнце, иначе бы нипочём не нашёл. Может не случайно попалось мне на глаза?

Тщательно протерев, убрал его подальше. А дома одел его на шнурок и повесил на шею. Так будет надёжней.

Когда потеплело окончательно, я возобновил свои вылазки на речку. Беру с собой Филена, парень привязался ко мне. Мне жалко сироту, его семья вымерла от голода в глухой деревушке, он один вышел к людям. Вот я его приучаю к труду, за зиму многому научил. Толковый парнишка растёт. Мы закинули удочки, за пару часов наловили пол ведёрка мелочи. Можно будет ушицу сварганить.

Во дворе нашего заведения стоят не рассёдланные лошади. Новые гости, наверное.

— Алекса, ты где шляешься? Тут тебя важные люди дожидаются.

В зале сидят за столом трое, одеты богато. Один мне знаком, это они тогда в буран завалились к нам.

— Я тан Ганон, помнишь меня? — я кивнул в ответ. С господами лучше помалкивать.

— Вот, проезжали мимо, и я решил заехать. Больно нам твоя кухня понравилась. Мне жена все уши прожужжала, хочет, чтобы я нанял тебя к нам. Что скажешь? Деньги хорошие положу, жить будешь всяко получше, чем в этом сарае.

— Не знаю, мне нужно понять, ради чего срываться с насиженного места?

— А что там думать, у меня большой дом в Граетце, это в трёх днях пути отсюда. У тебя будет своя комната, прежнего повара я выгоню, ограничивать ни в чём не буду. От тебя требуется, чтобы только у меня вкусно кормили.

Да, если честно, я хотел немного другого. Быть поваром в богатом доме конечно лучше, чем в трактире. Но я хотел бы открыть своё дело, чтобы ко мне приходили желающие вкусно покушать и хорошо провести время. Но, проблема в том, что я не знаю, с чего начать.

А вот такое предложение второй раз может и не поступить.

В итоге мы недолго поторговались об условиях моей работы. Будущий хозяин обещает платить мне для начала серебрушку в декаду, четыре сикля в месяц. Все траты за счёт хозяина.

— Нужно только с хозяином решить.

— Не переживай, это я беру на себя. А ты иди за вещами.

А что мне собираться, особо шмотьём не оброс. Собрал сменное нижнее бельё, запасные портки и пару рубах, всё это уложил в торбу.

Ганубалк не сказать, что довольный, но особо и не расстроен. Даже выдал мне причитающую зарплату — три фоллиса.