— А огромный цветок лилии ты видишь? — возмущаюсь я. — Нет? Тогда как тебе кажется, сижу я в нем или нет?

— Наверное, нет, — хихикает он.

Я жду, когда он спросит, зачем мне прятать ноги, но он почему-то не спрашивает. Было это написано в его книжке или нет? Конечно, сегодня я не в духе и доктор мне порядком надоел, но знать, что мужчина на берегу догадывается про мохнатые лапы с перепонками, это как-то не очень-то приятно. Я стараюсь его отвлечь:

— Что еще там было написано?

— Что водяница ненавидит людей, заманивает их в воду и пугает.

— Тоже чушь собачья. Я вас не ненавижу — мне просто все равно, что с вами случится. Я ведь и пугаю вас не для себя, а отдаю ваш ужас воде.

— Скажи, — спрашивает он, — а ты могла бы полюбить человека?

И, не дождавшись ответа, он опускает пальцы в воду. Вот это уже лучше. Вот после этого мне сразу же становится интересно. Я пускаю по воде легкую искру тревоги, и он вздрагивает. Какой же он, однако, чувствительный. Не исключено, что русалки сошли бы с ума от радости, попади он им в руки. Но, к счастью, он попал ко мне.

— Полюбить человека? А зачем?

— Не зачем. Просто полюбить. Вот случилось бы что-то такое с твоим сердцем… Кстати, у водяницы есть сердце?

— Не знаю, — с сомнением говорю я. — Думаю, что нет. Зачем мне сердце, если у меня нет ни души, ни памяти?

— Хотя бы для того, чтобы качать кровь! — хохочет доктор, и я снова радуюсь тому, что он достался не русалкам: слишком уж хорошо смеется. Но вот с воображением у него, похоже, не очень. Даже зная, что перед ним не женщина, а водяница, не может отвлечься от банальной анатомии, которую с таким трудом выучил. И считает, раз у кого-то есть тело, голова, руки и ноги, если кто-то может плавать, слушать и говорить, то у этого кого-то непременно должна быть кровь. Ну ладно, пусть остается при своих заблуждениях. Оставлю ему его анатомические иллюзии. Доктор тем временем замолкает и задает следующий вопрос только через несколько минут.

— Я хочу спросить у тебя кое-что важное. Можно?

— Можно, спрашивай.

Он молчит еще немного.

— Скажи, если ты такая умная и сидишь в этой реке миллион лет: что нужно сделать, чтобы полюбить и чтобы тебя полюбили?

Ну да, конечно. О чем еще он мог у меня спросить?! Жены у него нет, так что проблема развода для него не актуальна. О поносах и повышенном давлении он наверняка знает гораздо больше моего, так что остается любовь. Разумеется.

— Все очень просто, — говорю я. — Чтобы ты любил и тебя полюбили, надо попросить.

— Попросить?! У кого?! — он, кажется, очень удивлен.

— Не у кого конкретно. У мира. У вселенной. Можно у воды, потому что это маленький космос.