– Он ничего не сказал. Ни на одном из бесчисленных допросов. Он все отрицал, несмотря на почти неопровержимые улики. – Гришаев покачал головой. – Я читал все протоколы допросов.

– А местные?

– А местные рассказывают сказки. Ты веришь в сказки, Вадим?

– Какие именно?

– Про призрачного огнеглазого зверя, что рыщет по берегам здешнего озера, про русалок, что в этом озере резвятся. К слову, зверя не видели уже много лет, с тех самых пор, как он напал на одного из здешних бизнесменов, и у меня есть основания предполагать, что это был самый обычный волк. Ну, может, не самый обычный, чуть крупнее обычного, но у страха глаза велики. А вот русалки… – Гришаев задумался.

– А русалки, в отличие от огнеглазого зверя, существуют на самом деле? – Тогда, два года назад, Чернову не нравились эти разговоры про русалок. От Гришаева он ждал чего-то более приземленного и практичного, а не перепевов местного фольклора.

– Русалок, может, и не существует, но Темную воду местные до сих пор предпочитают обходить седьмой дорогой. – Гришаев подался вперед, снова потянулся за штофом. Движения его оставались такими же расслабленными, но взгляд был сосредоточенным и самую малость задумчивым. – Признаюсь, все эти легенды меня увлекли настолько, что я решил копнуть чуть поглубже.

– Что нарыл? – спросил Чернов с невеселой ухмылкой.

– Эти байки про зверя и русалок вовсе не новодел. Упоминания о Темной воде и водящейся в ней нечистой силе я нашел в документах почти трехсотлетней давности. Пришлось обаять директрису краеведческого музея, чтобы добраться до архивов. И знаешь, что любопытно?

– Что? – Чернов наблюдал, как друг ловко разливает самогон по рюмкам.

– Из года в год в здешних краях повторялась одна и та же история. Сразу после Троицы, в конце русальей недели…

– Какой недели?

– Русальей. Это из славянской мифологии. Предполагается, что во время русальей недели русалки могут выходить из воды на берег.

– И? – Гришаев и народное мифотворчество – до чего же несочетаемые вещи!

– И, по словам местных, они таки выходили.

– Русалки?

– Русалки! Каждый год во время русальей недели в Темной воде кто-то тонул. Почти триста лет. Это из того, что задокументировано.

– Только женщины?

– Всякое случалось. Бывало, мужчины, бывало, женщины и даже дети. Я нашел одну любопытную закономерность. Тела мужчин и детей всегда находили, а женщины пропадали бесследно.

Знойный июльский вечер вдруг дохнул могильным холодом, и штоф на мгновение покрылся инеем. Чернов моргнул – иней пропал. Показалось.