Меня разбудило яркое солнце, льющееся из окна квартиры на восьмом этаже. Радостно вспомнилось, что вчера мы приехали с Ниной с Юга из отпуска к новой жизни. Сегодня должен был начаться отсчет нового времени работы в органах госбезопасности — в разведке.

С нетерпением дождавшись девяти часов утра, я позвонил по условному телефону в кадры в здание штаб-квартиры КГБ на Дзержинской площади. Ответил человек, с которым мне в свое время посоветовали вести все переговоры в Москве.

— Товарищ Петров?

— Да, Петр Петрович, — прозвучал в трубке приятный баритон. — Ваша фамилия?

— Бодров.

— Максим Алексеевич?

— Так точно, — по-военному отчеканил я.

Разговор походил на обмен паролями — собеседники убеждались в личности друг друга.

— Максим Алексеевич, слушайте внимательно. Вам предстоит послезавтра, в среду, 30 августа, быть в десять ноль-ноль у входа в метро «Сталинская». Там на площадке для автомашин вы увидите автобус: голубой, на двадцать мест, номер 14–56. Войдите в автобус, где вас спросят: «Вы от Петрова?» Отвечайте: «Да, я от Петра Петровича». Свою фамилию не называйте. Имейте при себе все необходимое на четыре дня проживания: документы, спортодежду, деньги, десять тонких школьных тетрадей, канцпринадлежности. В воскресенье вас отпустят домой. Если что-либо сорвется, то звоните мне снова. Успеха вам…

Петров говорил ровным, заученным голосом. Четкость его произношения впивалась в мозг, и запоминалось все дословно. Мне подумалось, что Петров — если это только Петров — действительно много раз повторял эти слова. Отойдя от телефона, я мысленно «прослушал» еще раз указания кадровика. В то же время в голове вертелась мысль: «Меня зовет новая жизнь…» А что она будет замечательной и интересной, я не сомневался.

В штаб-квартире разведки

Все, связанное с разведкой, начиналось еще в Тбилиси, в школе военных контрразведчиков. Потом был Север — Особый отдел и вот это лето…

Летом меня вызвали в кадры Особого отдела Северного флота и приказали срочно выехать в трехдневную командировку в Москву. Через несколько дней я входил в помещение приемной Комитета госбезопасности на Кузнецком мосту. Там было малолюдно, и черная морская форма на мне резко контрастировала со светлыми летними гражданскими костюмами.

К этому времени мои три товарища по учебе в военно-морских училищах Ленинграда, контрразведывательной школе и затем сослуживцы в Особом отделе Северного флота также прибыли в Москву. Все мы добирались из отдаленных мест Кольского полуострова, где по линии особых отделов обслуживали надводные корабли, подводные лодки и, в частности я, дивизию морской истребительной авиации.

В эти дни нас приняли на площади Дзержинского в отделе научно-технической разведки. Талантливый разведчик, отличный организатор и большой поклонник нового в разведке Валентин Васильевич побеседовал с каждым из нас. Когда дошла очередь до меня, он подробно расспросил об учебе в военно-морском училище и работе в особом отделе флота. Ему понравилось, что в училище мне преподавались разносторонние знания в области химии, ракетной техники, артиллерии и вообще о кораблях, заводах, НИИ.

— Понимаешь, Максим, — Валентин Васильевич не любил «выканья», по крайней мере в отношении «старшего» к «младшему», но делал он это так душевно и по-отечески, что вся эта обстановка с обращениями воспринималась как само собой разумеющееся, — твои знания — это твое оперативное богатство, в будущем, конечно. Береги и копи такие знания, расширяй их… Твоим собственным девизом должно стать: «знание через самообразование»…

С этого момента определилась моя дальнейшая судьба: я вступал в ряды чекистов-разведчиков, на путь интересный, трудный и почетный.

После встречи с руководителем разведки Валентин Васильевич посоветовал нам забыть о военной форме и ходить только в гражданском. На Кузнецком товарищи из кадров сообщили, что все мы будем зачислены на учебу в спецшколу разведки. Учеба начинается с первого сентября, а пока мы должны возвратиться в особые отделы, сдать там дела и отгулять отпуск. Сбор был назначен на последние числа августа. Для связи нам давался только телефон.

Отравитель

И вот, тридцатого августа в группе слушателей я выехал к месту учебы под Москвой. Автобус человек на двадцать быстро домчал нас на окраину города, и только по названиям улиц я догадывался, что еду в восточном направлении. Проскочив поселок, автобус резко затормозил и свернул с трассы Москва — Горький налево.