— Да так. Разное.
— Знаешь что? — Алина резко вскочила с кровати. — Заполни для меня анкету. Пожалуйста!
Даниил увидел в ее руках школьную тетрадь с разрисованной фломастерами обложкой, на которой большими вычурными буквами было написано: «Анкета друзей». Воровать такие штуки у девчонок, а после носиться от них по всему коридору было делом приятным и веселым для парней. Даниил знал об этом, но ни разу подобными вещами не занимался — то ли наглости не хватало, то ли попросту не интересно было. Ну и отвечать на вопросы, представленные в девчачьих анкетах, ему тоже никогда не приходилось.
В такой анкете, помимо самих вопросов, огромного количества вклеенных картинок и названий песен, подчеркнутых под линеечку, была также сложенная в несколько раз страничка с надписью «Не открывать». Секреты?
Даниил посмотрел на загадочную страничку и остановился.
— Нельзя раскрывать, — предупредила Алина. — Это же личное!
В заглавиях анкет было много знакомых имен. Девчонки из класса, из параллелей. Несколько парней, в том числе и Егор. Его грубый, размашистый почерк нельзя было перепутать ни с каким другим.
Даниил начал отвечать на вопросы. Он написал свою фамилию, имя, затем возраст и адрес. Указал свои увлечения, название любимого фильма — ему нравился «Экипаж», потому что там были самолеты, любовь и приключения, — и еще имя любимого артиста — Андрея Миронова. Особенно его смутил вопрос о том, кто ему нравится. Отвечать прямо он постеснялся, потому написал первое, что пришло ему в голову.
— Самая красивая девушка на свете? — усмехнулась Алина. — Это кто же?
— Пусть и у меня будут свои секреты, — робко ответил Даниил.
Чуть позже Алина пригласила гостя на кухню, где был чай с плюшками, разговоры ни о чем и, как казалось Даниилу, обо всем сразу. Мама готовила ужин, и запах домашних котлет заполнял скромное пространство кухни, заставляя желудок Даниила предательски урчать.
— Ты, может, кушать хочешь? Такой худенький. Молодому мужчине нужно много питаться, — говорила Надежда Васильевна, продолжая переворачивать котлеты, шипевшие в масле на чугунной сковороде.
— Да что вы! Нет, спасибо.
Вообще, Даниил держался очень скромно и говорил мало, предпочитая слушать Алину, которая весело рассказывала о школьных буднях ее класса. Он готов был слушать даже скучный доклад по истории, лишь бы слова слетали с ее уст.
— Увидимся, — сказала она ему на прощание. — И еще… если захочешь меня сфотографировать, просто скажи мне об этом.
В тот момент Даниил понял для себя одну простую и очень приятную истину: завтра они снова встретятся, и это будет самый лучший момент дня. И так будет всегда? Он очень на это надеялся.
Всю дорогу домой он пел песни, весело размахивая пустой папкой. Ну а майский снег, робкий, невесомый, все шел и шел. Он таял, касаясь кожи, распаленной прекрасным чувством.
9
Двадцать лет спустя тоже шел снег, но то был первый снег новой зимы, взявшей старт в последние дни августа. Осень даже не пыталась заявить о себе: на семидесятой параллели она была гостьей редкой, ветреной, часто пасмурной. То и дело срывалась на юга, где теплее и растут деревья; где листья можно окрасить в яркие цвета, а после сорвать, словно в порыве ревности.
Стряхнув с рукавов куртки снег, Даниил вошел в старое двухэтажное здание, где сразу почувствовал запах типографской краски, отчего-то приятный. Поднявшись по лестнице на второй этаж, он миновал дверь с табличкой «Редакция газеты „Северный Ветер“».