— Пожалуй, мне приятно это слышать.

— Пожалуй?

— Да, пожалуй. Я несколько смущена, — сказала она. — Вы ждете от меня осмотрительности и при этом, очевидно, желаете дать понять всему Лондону, что мы — любовники. Какую игру вы ведете?

— Никакой игры. Мне нужна помощь, и вы — единственная, кому я могу доверять.

— Потому что… — подсказала она.

— Потому что я девственник, миссис Петтиджон.

Сара застыла, не зная, не ослышалась ли она.

Однако он не смеялся и вел себя совсем не так, как если бы это был розыгрыш. Он был удивительно серьезен, и она поняла, что он говорит правду.

Она выпрямилась, положила руки на колени и просто сказала:

— Не беспокойтесь. Это временно.

Он вздрогнул на стуле, словно собираясь возразить.

— Но сейчас это так, — объявил он. — Вы думаете, я этого хочу? В моем возрасте?

— Тогда почему это так?

— Видите ли, принципы есть не только у вас. Я подумал, если моя жена должна быть девственницей, то будет справедливо, если я приду к алтарю в таком же состоянии… чистоты, если можно так выразиться.

— О, ваша светлость, вы романтик.

В ответ на ее замечание он смущенно нахмурился.

— Разумеется, я романтик. — Он пожал плечами и, смущаясь, продолжил: — Однако вам известна история моих поисков жены.

— Да.

— И теперь, если мои знакомые узнают…

Умолкнув, он продолжил свою речь жестом руки, и Сара с трудом удержалась от смеха.