Неподалёку них малышка-принцесса кружилась со своим кавалером, который хоть и был на пол головы ниже неё, но в целом весьма хорош собой. Бедная Агата. Ещё один танец, и весь оставшийся вечер ей придётся стоять как истукан и слушать разговоры советников. Тяжело всегда оставаться наследницей.

Вместо того, чтобы красиво приподнять свою партнёршу за талию, Эрид подбросил её вверх. Другая девушка сначала бы испугалась, а потом разозлилась, несмотря на то, что дракон её поймал и бережно поставил на пол. Но эта лишь взвизгнула, как не подобает графской дочери, и захохотала, сдув с низкого, покатого лба прядь жиденьких волос. На них смотрели с восхищением. А ещё как на сумасшедших.

Дракон и сам засмеялся. Бросил мимолётный взгляд на музыкантов и вдруг почувствовал неладное. Это ощущение часто навещало его в замке, когда он много часов к ряду не менял облика. Обычно всё заканчивалось неприятной резью в плечах и уверениями поджавшей губы принцессы, что всё хорошо. Потом отпускало. Эрид решил, что в этот раз случится так же.

Вольта закончилась. Самое время удалиться с бала и прийти в себя, а лучше всего обратиться крылатым змеем и улететь подальше от Шамбри. Всё равно Агате на сегодня он не нужен. Но какое-то злое упрямство не давало Эриду сделать этого. Не смотря на то, что следующий танец он почти не знал, оборотень решил остаться.

Музыка только начинала играть. На этот раз черноволосый мужчина выбрал другую девушку, полную противоположность первой. Совсем юная, белокурая и прекрасная. Голос у неё был тихим и нежным, а любое резкое движение её пугало.

Не успели они сделать первый круг, как резкая боль разлилась по всему телу, в плечах начало резать, выворачиваться наизнанку и вырываться наружу. Он оттолкнул девушку, не зная даже зачем, и красавица кого-то сбила с ног. Сам дракон тяжело рухнул на колени и схватился за плечи. Мышцы сводило в судорогах, а фантомные боли напоминали о крыльях, которых сейчас не было. Слишком часто Эрид оставался во дворце в последнее время ради принцессы. Он не привык долго находиться в человеческом облике, и старая болезнь вернулась вновь.

Ему было плевать, если другие услышат его крик, но всё-таки дракон старался сдерживаться. Люди остановились, поражённые этой картиной, а музыканты перестали играть. Только проклятие автоматоны продолжали пиликать на скрипках.

Ещё один крик, не его, чужой. Это Агата. Боль передалась ей ментально, хоть и не в таких количествах. И всё равно ребёнку трудно вынести такое. В уже замутнённом сознании оборотня промелькнуло сожаление и ужас.

Побледневшую принцессу спешно вывели из зала. Эрид оставался на месте, дрожа и скалясь. На бедном лице выступил пот, слезились золотые глаза. Пять минут назад все любовались им, теперь смотрели кто с испугом, кто с отвращением.

Шаги. Тяжёлые шаги, как у человека, но быстрые и чёткие, как у оборотня. Старший дракон возник из ниоткуда и протянул руку. Эрид заколебался, но всё-таки позволил вывести себя на воздух. Нердал поддерживал его, а за их спинами снова играла весёлая музыка.

Они не разговаривали. Нердал на задавал вопросов и не интересовался самочувствием. Просто ждал, когда судороги прекратятся и смотрел, скрестив руки, на небо. Густые брови сурово сошлись на переносице. Как только Эриду стало легче, на что потребовалось на удивление немного времени, Нердал кивнул. И удалился прочь под шелест крыльев.