Глава 15 Зеркало памяти

Солнце вдыхало жизнь в серые, каменные стены покоев принцессы. Его лучи сами по себе были магией. Должно быть, с воздушного шара вид на замок открывался потрясающий — примерно такой же, как со спины дракона. Только у этих пассажиров была возможность насладиться зрелищем на низкой скорости. И у них наверняка не закладывает уши. Среди натянутых канатов гуляет ветерок, а сами тросы нет-нет, да издадут приятный скрип — как сапог на свежем снегу.

Посадка будет проходить на специальном поле, невдалеке от замка. Мощный, устрашающий корабль скельтров сразу даёт понять: с этими господами лучше не шутить, не расслабляться, а по возможности обходить десятой дорогой. Ну а фьёлы, что фьёлы? Их шар лазоревый, небольшой и выглядит так, словно любой желающий может на нём прокатиться, причём совершенно безвозмездно. Может, так оно и есть, впрочем, принцессе на этот счёт не нужно волноваться: её в любом случае не отпустят. Девочка будет стоять рядом с матерью и приветствовать гостей. Потом её посадят за праздничный стол и разрешат отведать один, а может, целых два десерта. В полночь прогонят спать. И только попробуй заикнуться об аэростатах.

Благодаря тяжеловесной подзорной трубе, ради которой построили целую башню, Агата прямо из замка наблюдала за тем, как швартуются корабли. Она проследила, как обе делегации пересекли — уже на самоходных каретах, работающих на пару — стрельчатый мост, и как добрались до замка.

По прибытии в Шамбри, гостей первым делом проводят к королеве. Они принесут клятвы верности, уверения в восторге красотами Йэра, а также парочку хвалебных од лично Сиене и юной наследнице. Особенно фьёлы знатоки по части сладких речей. Не забудут и про щедрые подарки. После всех этих прелюдий, послы с чистой совестью будут собачиться по поводу того, кому должны принадлежать острова. Как всегда, все закончится продлением мирного договора, получением сдержанных презентов уже от самой королевы и её чисто символическим обещанием сделать всё возможное, дабы все остались довольны. Как всегда, у скельтров будут недовольные, перекошенные физиономии. За сим Сиена даст личную аудиенцию с каганом и князьями, и там будет происходить ровным счётом всё то же самое. Ближе к ночи — помпезный ужин и мистерия.

Агата с восьми лет выучила это расписание.

От неё самой требовалось только одно: стоять и улыбаться днём, а вечером по возможности блеснуть образованием в беседе с князьями. Главное, без фанатизма: чтобы не ущемить самомнение скельтров и не смутить фьёлов.

Относительно первых Сиена уже давно составила матримониальный план: выдать старшую дочь кагана за своего сына. В скалистой стране наследование велось по мужской линии, так что Пьеру, как бы он не брыкался, обеспечено блестящее будущее с «этой дикаркой». Жених психовал и удирал на охоту с друзьями. Что думает сама невеста, никто не стал у неё узнавать.

О замужестве наследницы Йэра вопрос оставался открытым, так как каган до сих пор не обзавёлся сыном. Сиена была этим недовольна ровно до тех пор, пока не придумала другой способ связать их дома — с помощью Пьера. Да и вряд ли бы из скельтра вышел покорный или хотя бы внешне согласный с волей жены король-консорт.

Что же до самобытных фьёлов, так они разработали свою систему правления, где кровные связи не играли почти никакой роли. И на них, как на людей не от мира сего, давно уж махнули рукой. В конце концов, королевство фактически являлось империей, объединившей множество государств. Рано или поздно Сиена выудит из какого-нибудь уголка своей страны мужа для дочери. Пока что в этом плане девочка могла наслаждаться полной свободой. Тем более, впереди ещё была завершающая и самая трудная часть обучения. Которая предполагала, что её высочество на несколько лет покинет замок, чего с некоторых пор так страстно желает.

За дверью что-то затормозило, заверещало, и со звоном врезалась в стену. От этого чего-то отделилась некая часть и покатилась. Сделала несколько кружочков по полу, а затем смачно врезалась в дверь. Раздался звон. "Опять эти мерзкие зайцы!". Мира поплелась проверять, что там такое, но Агата её опередила. Девочка выпорхнула из покоев, и ещё одна шестерёнка закончила своё путешествие у башмака принцессы.

За углом лежал поверженный заяц с циферблатом вместо брюха. Ухо надломилось посередине, искусно выкованные глаза вращались в разные стороны. Часовая стрелка была согнутой под острым углом, минутная валялась на полу, а секундная вращалась с бешеной скоростью — так быстро, что могла бы поотрубать пальцы, попытайся её кто-нибудь остановить. В общем и целом, заяц выглядел не одобряюще.

Эта разновидность часов пользовалась всеобщим умилением и только по этой причине ещё не перевелась в коридорах замка. С тормозными механизмами у зайцев были какие-то проблемы, но никто так до сих пор и не удосужился с этим разобраться. После случая в тронном зале, когда длинноухий врезался в толпу, Сиена повелела и близко не подпускать бронзовых зайцев к местам большого скопления людей.