– Тихо, – взмолился Милош и голыми руками потушил пламя.

Дара закричала, в её руке блеснул клинок. Она рванула вперёд стремительно, яростно, напрыгнула на Охотника, замахнулась для удара, но не успела даже дотянуться. Он оттолкнул её легко, как кошку, рукой отогнал ворона, а горящий плащ сбросил на землю, прибил пламя.

Милош уже стоял на ногах.

Он взмахнул рукой, поймал что-то невидимое простому глазу, потянул на себя и точно погонщик на лошадь, забросил невидимый аркан. Охотник схватился за шею, покраснел, а Милош потянул на себя.

Ворон закричал с торжествующей злостью.

Туже затянулась удавка. Милош сделал шаг, потянул, сделал ещё шаг, Охотник упал ему в ноги.

– Зачем ты напал на неё? – голос Милоша зазвенел от жестокости.

Он не получил ответа. Охотник задыхался, хрипел, вены на лице раздулись.

– Ты задушишь его! – воскликнула Дара. – Он ничего не сможет сказать, если будешь так тянуть.

Одно лёгкое движение пальцев чародея, и служитель храма наконец смог вздохнуть.

– Зачем ты напал на неё? – повторил Милош. – Говори.

Сипло дыша, Охотник поднял взгляд на чародея.

– Можешь убить меня, выродок Аберу-Окиа, но теперь мои братья точно поверят, что здесь есть ведьмы. Теперь им не нужны будут доказательства.

В смятении Милош оглянулся на Ворона. Спокойно, будто просто гуляя, птица подошла к Охотнику, заглянула ему в глаза, и мужчина отпрянул вдруг в ужасе.

– Хватит! – воскликнул он.

Веся всхлипнула испуганно, прижимаясь к земле. Дара присела рядом с ней, прижала к груди, погладила по волосам. Как маленькому ребёнку она закрыла сестре глаза. И вовремя.

Ворон закричал, и вместе с ним завопил истошно Охотник. Ничего не происходило. Никто не трогал его больше, даже Милош опустил руки, разрывая заклятие. Но храмовник кричал и кричал. Ежи захотелось убежать. Невольно он оглянулся на Гняздец и едва заставил себя стоять на месте.

– Что, если в деревне услышат? – пробормотал Ежи.

Никто не ответил. Веся плакала, цепляясь за сестру. Милош стоял на страже, не давая Охотнику сбежать, а он, ещё недавно угрожавший девушке ножом, он, спокойно справившийся с ожогами, кричал и кричал. Так сильно, так отчаянно, что озноб пробирал.

Из глаз его пошла кровь. Тело затряслось, руками он заколотил по земле, забился. Судорогой выгнуло тело. Изо рта брызнула слюна, красная от крови. Ворон запел раскатисто, и Охотник, испустив последний вздох, умер.