Юноша вспыхнул до самых кончиков ушей:

– Да я бы сам справился. И вообще всё из-за тебя началось. Я бы уже в Совине был, если бы ты не ныла всю дорогу. Ой, я ноги натёрла, – передразнил он писклявым голосом. – Ой, у меня живот болит, ой, я волков боюсь, ой, я рдзенцев боюсь.

Ежи презрительно плюнул в сторону.

– Тьфу! Курица ратиславская. Шла бы обратно на свою мельницу.

– Курица, значит? – Лицо у Веси вытянулось от обиды, брови взлетели вверх. И, откинув медовую косу назад, она сказала надменно: – Раз я такая-сякая, то что ж ты с меня глаз не сводишь? Не стыдно такому умному в глупую девку влюбиться? Я же всё вижу.

– Я? Влюбился? – Ежи хотел сказать это презрительно, даже насмешливо, но в голосе прозвучала обида, а губы дрогнули капризно, как у малого ребёнка. – Да больно ты мне нужна. Да за мной дома девки покраше тебя бегают. И не какие-нибудь ратиславские кметки, а столичные господицы. Рдзенские. Настоящие красавицы! Вот! А Милош… Да Милош с тобой заигрывал, только чтоб твою сестру позлить.

Веся ахнула так испуганно, так обиженно, будто Ежи её ударил. Больше она не сказала ни слова, развернулась и пошла прочь. Ежи остался на краю поля. Далеко за тёмной полосой рощи виднелся Старгород. Главный тракт от пограничного ратиславского города до Совина делал большой круг, огибая незасеянное поле. И Веся, чтобы сократить путь, пошла напрямик.

– Эй, ты куда? – крикнул ей вслед Ежи.

Но девушка даже не оглянулась. Она сошла на узкую тропку среди зарослей бурьяна.

– Заблудишься! – предупредил её Ежи.

Веся упрямо шагала вперёд. Он поглядел ей вслед, поправил суму за плечами. Рука, которой он сжал ремешок, так болела, что едва получалось двигать пальцами. Хотелось плакать от собственной бесполезности. Ежи развернулся и пошёл дальше.

«Пусть пропадёт, так ей и надо», – обиженно подумал он.

На обочине сидела старушка. Она явно видела и слышала весь их разговор, потому что стоило Ежи с ней поравняться, как старуха произнесла:

– Милок, ты б сказал своей невесте, что туда ходить не стоит.

– Чего так? – Ежи хотел пройти мимо, но почему-то остановился.

– Так там мертвяки неупокоённые, туда никто не ходит. Даже дорогу в обход сделали.

– Какие ещё мертвяки?

– Так те, что полегли в междуреченской битве. Когда ещё сын Златы погиб. Ты-то рдзенец, – старуха не скрыла презрения в голосе. – Но девчонку жалко будет. Пропадёт почём зря.

Ежи покосился в сторону Веси. Та ушла столь далеко, что за высокой травой её было почти не разглядеть.

– Пусть идёт, – сердито бросил парень. – Без меня справится.