Они присели среди таких же бедных путников, как и они сами. Те, кто нёс кошелёк потяжелее, заходили на постоялый двор недалеко от моста, остальные разворачивали котомки прямо на траве.

Веся положила на платок по редиске, куску хлеба и яйцу. Ежи откусил, не глядя, даже вкус не почувствовал. Глаз он по-прежнему не мог оторвать от Веси.

Она всё-таки была на диво хороша. Если подумать, то немало других хорошеньких девушек пятнадцати лет он встречал и в Ратиславии, и в Рдзении, но ни одна не была так же мила и добродушна.

Весняна родилась с первыми цветами в лугах, так она ему рассказала. Поэтому и назвали её весной. Свежей, как дождь, чистой, как ручьи в полях, яркой, как почки на деревьях. Она не была такой, как другие девушки.

Ежи не раз слышал, что от женщин одни беды. Стжежимир часто ругал весь их род по любому поводу, а Милош жаловался на женскую алчность, когда тратил в очередной раз все деньги на дорогие подарки, и даже мать предупреждала Ежи, что от столичных девиц стоило держаться подальше. И Ежи держался. По правде говоря, это девушки его сторонились, но Веся оказалась исключительной. Она первая из всех девушек смеялась над его нелепыми шутками. Она первая слушала его внимательно и не перебивала. Она первая из всех девушек сбежала с ним из родительского дома, правда, ради другого. Но и это не стало самой большой бедой.

Весняна была прехорошенькой, и этого не заметил бы только слепой. Будь Веся так же мрачна, как её сестра, или просто чуть менее добра к незнакомцам, может, ничего бы с ними и не приключилось. Но беды преследовали их по пятам. В первой же деревне, где они попросились на постой, Весю чуть не утащил на сеновал сын хозяина. Ежи бросился в драку, получил в глаз, но Весю отбил, только так неудачно толкнул подлеца, что тот при падении ударился головой о камень. Выжил ли он, ни Веся, ни Ежи не знали. Они спаслись из деревни бегством и почти всю ночь шли по берегу реки, не решаясь вернуться на дорогу.

Но это было только начало.

В Старгороде Ежи отправил Весю купить хлеба и пшена. Она не успела отойти и на двадцать шагов, как её увлекла за собой старая фарадалка. Когда Ежи их нагнал, Веся уже протягивала попрошайке целый кошель. Ежи вырвал кошель прямо у старухи из-под носа.

– Отдай.

Веся распахнула огромные глаза.

– Ежи, ты только послушай, какое горе случилось у бедной женщины. Мы должны ей помочь.

Были ещё дозорные на южных воротах Старгорода, которые зазывали Весю к себе в сторожевую башню, и торговка на дороге, которая так приревновала своего мужа к девушке, что попыталась отрезать ей косу. Только благодаря милости Создателя Ежи и Веся целыми и почти невредимыми добрались до Трёх Холмов, откуда до границы со Рдзенией оставалось совсем немного. Ежи воспрянул духом и перестал злиться на девушку. В конце концов, сам позвал её с собой. Вот дурак! Размечтался, что оставшись с ним наедине, Веся влюбится в него и позабудет Милоша. Но Ежи и в подмётки не годился своему другу, и каждый день в пути напоминал ему об этом. Даже всё то, что знал о пути от Совина до Златоборска, он узнал от Милоша.

До войны, до той самой ночи, когда Злата спалила город у Северного пролива, все земли от Совина до реки Горькой были рдзенскими. Но почти двадцать лет назад в округе Трёх Холмов прошли страшные бои, и Совин отступил, отдал Холмы ратиславским князьям.

Давно отгремели последние сражения. Теперь в округе слышалась и ратиславская, и рдзенская речь, а по дорогам брели странники из разных уголков мира. Ежи и Веся наблюдали за ними, пока ели свой скромный обед.

– В полдень нужно отдыхать, – неодобрительно поглядывая на путников, сказала Веся.

– Почему? – не то чтобы Ежи возражал, идти в жару было невыносимо, но такая убеждённость его удивила.

– По крайней мере в поле точно нельзя работать, иначе появится полудница.

– Кто?

Веся смешливо фыркнула.

– Ох, городские, – с улыбкой сказала она. – Полудница живёт в полях. Если заработаться и не отдохнуть в полдень, то она появится и станет загадывать загадки. А если не отгадаешь, то заберёт твоего ребёнка или тебя самого, и тогда сам станешь полудницей.