С этими словами я закончил рассказ, после чего повисла пауза. Следующий ход был за Люси и она не подвела.

— Нам необходимо закрыть эту живодёрню. Я не знаю, что нужно делать, но я готова на всё, чтобы их остановить. В нашем мире у женщин не самое лучшее положение, но то, что происходит в этом месте, … даже для меня, повидавшей всякого, это за гранью. — Сказала она и только тогда посмотрела на нас, оторвав взгляд от чашки. — Господа, если я могу помочь хоть чем-то, знайте, что вы можете на меня рассчитывать по вашему усмотрению.

— Признаться, именно этого мы от тебя и ждали. Спасибо Люси. Не каждый офицер с такой самоотверженностью захочет бороться с заведомо более сильным противником. Я не ошибся в тебе. — Вал высказался за нас обоих, мне оставалось только кивком выразить свою солидарность с другом.

— Сейчас успокой сестру, заверь её в безопасности. Вы обе можете оставаться здесь сколько потребуется. В дом не сможет войти никто кроме меня и офицера Китары. Мы решим, что будем делать дальше и сообщим, если потребуется твоя помощь. Нам пора на службу. А вы с сестрой чувствуйте себя как дома.

Договорив, я увидел, как по щекам у девушки устремились мокрые дорожки.

— Простите. Очень давно я не видела такого участия и помощи от посторонних людей. От мужчин. Вы ведь знаете, где и кем я работаю. Мужчины вроде вас, … с деньгами и титулом, они … они относятся к таким, как я не как к людям, как к равным, они относятся к нам, как к мясу, как к чему-то существующему только для удовлетворения их потребностей и желаний. Мне до сих пор не верится, что вы не отмахнулись от нас, что захотели помочь. — Сбивчиво, сквозь слёзы облегчения говорила девушка.

Вытирая щёки и нос, раскрасневшиеся от слёз, она была очень хороша. Зелёные глаза засияли ещё ярче, в вырезе платья грудь поднималась и опускалась в такт всхлипываниям. Странно то, что отмечал я это вскользь. То ли уже привык к её красоте, то ли произошедшие события притупили во мне мужской интерес, но плачущая Люси вызывала во мне лишь тёплые, не плотские чувства. Наверное так бы я реагировал на плачущую Изабель, или сестру, которой у меня никогда не было.

Привстав со стула, я вместе с ним пододвинулся к девушке и слегка приобняв её, неумело погладил по волосам. Утешитель из меня так себе. Вот если бы требовалось перевести слёзы в другое русло, — тут бы руки действовали сами. Но выводить отношения с Люси в другую плоскость не было никакого желания.

Успокоившись, и узнав дорогу в спальню, она отправилась к сестре. Мы же с Валаилом принялись ждать пока Мелани проснётся и они спустятся в кабинет, чтобы до службы я всё-таки смог воспользоваться собственной ванной.

Когда сигналка на двери кабинета оповестила о вошедших, я поднялся к себе, оставив Валаила на кухне. Водные процедуры, смена костюма, — всё это слаженно и по-армейски быстро. И уже в холле, когда мы одевали плащи, наше слаженное молчание прервал тонкий, девичий голосок:

— Граф Баррэм! Постойте пожалуйста! Задержитесь на одну минуту! Сестра всё рассказала мне, я плохо помню вчерашний день, но хочу сказать спасибо Вам, за то, что спасли меня. Если бы не вы! Я с ужасом представляю, что бы со мной стало! — По мере произнесения своей речи, Мелани приближалась ко мне. В лучах утреннего солнца она выглядела растрёпанным птенцом. Волосы всклокочены, плащ сестры, явно ей большеват и она то и дело подтягивает спадающий с плеча край горловины. Лицо ещё сонное, но глазки поблёскивают.

— Не стоит благодарности, мисс Эндден. Любой честный человек поступил так же на моём месте. Не стоит благодарить за то, что я лишь сделал то, что должен был.

— Но …

— Простите, но мы сейчас вынуждены откланяться. Люси, может быть нужно сходить за вещами для твоей сестры? — Спросил я у стоявшей в дверях старшенькой, и получив кивок в ответ, продолжил, — подойди ближе. Я вплету тебя в контур охранного заклятья, чтобы ты могла войти в дом, когда сходишь за вещами. Кроме тебя, заклятье больше никого не впустит, не беспокойся. И девушки, я прошу Вас быть здесь по моему возвращении, через пару часов. Нам необходимо побеседовать с Вами, мисс Эндден. — Посмотрел с этими словами на младшенькую.

— Мелани, лорд Баррем. Зовите меня Мелани. — Смиренно склонил головку воробышек.

— Будьте здесь Мелани. В доме Вы в полной безопасности.

В ответ кивок и полный смирения и покорности взгляд.

Вот это я понимаю, — воспитание и неиспорченность. Подружка сестры поучилась бы у младшенькой.

Дорога к управлению заняла времени больше, чем обычно. Ярмарочный день, праздничные гулянья по всей стране. Это значит, — толпы праздно шатающихся гуляк, улицы, наводнённые повозками торговцев и одиноких всадников.

Интересно, как там моя строптивица? Успокоилась после вчерашнего своего буйства? Чего она психанула? Ведь и дураку понятно, что такие предложения она в день по пачке получает, так чем ей моё не понравилось? Неужели нужно было сразу сумму обозначить? Может её оскорбила мысль, что я хочу её забесплатно?