— Ты, Петро, опять проиграешь.

— Не кажи гоп…

О Кирсанове забыли. Предоставленный самому себе, он стал не спеша осматриваться. Здесь находились испытатели, люди, с которыми ему, Кирсанову, доведется вместе работать, размышлять, спорить. Кто-то из них станет другом, кто-то соперником в тех или иных вопросах, взглядах, но всех их, несомненно, будет объединять одно общее дело, ради которого они, в сущности разные по привычкам, характеру люди, собрались здесь, на летно-испытательной станции авиационного завода.

Кирсанов проследил за тем, как Ступин классическим ударом вогнал шар в лузу, и переключился на шахматы. Ход игры мало интересовал Сергея в данный момент. Он наблюдал за поведением игроков, особенно за Граниным. Большие волосатые руки Гранина («Ну и лопасти!») покойно лежали по обе стороны шахматного столика. Медью отливали жесткие волосы.

— Сливай воду! — торжествующе воскликнул Ильчук и нарочито медленно снял ладью с доски.

— Мат, — пробасил в ответ Гранин.

Ильчук дернулся и недоверчиво уставился на шахматную доску. Убедившись в справедливости заявления соперника, досадливо скривил рот и поднялся.

— Петенька, опять? — невинно, с тонкой издевкой спросил Бродов.

— Петро, смотри бодро! — хлопнул Ильчука по плечу Гранин и тут вспомнил о Кирсанове: — Пойдем к шефу. Надо же представиться.

В соседней комнате за широким письменным столом сидел худощавый человек и что-то писал. Перед ним лежали пухлые папки, папиросы, спички; пепельница, сделанная из авиационного снаряда, была полна окурков. К губе инженера прилипла потухшая папироска, и он, казалось, забыл о ней. Мельком взглянув на вошедших и не переставая писать, пожаловался Гранину:

— Совсем, Григорий Константинович, закопался в бумагах. На каждый новый самолет целые тома приходятся.

— А я вам нового летчика привел, — сказал Гранин.

— Уже слышал. — Он привстал и протянул Кирсанову руку. — Валентин Дмитриевич Крученый. С вашим личным делом ознакомился только что.

Голос у Крученого был хрипловатый, прокуренный, казалось, и сам он весь пропитан табачным дымом.

— Когда прибыли?

— Сегодня утром.

— Где остановились?

— В гостинице.

— А мы для вас приготовили квартиру. Двухкомнатную. Летчиков мы, слава богу, не обижаем. Сегодня же можете вселяться. Семья большая?

— Я один.