во-вторых, то, что пресечь беспорядки может лишь крепкая власть;

в-третьих, то, что хотя авторитет римского сената всё ещё велик, солдаты готовы пойти за своими полководцами, даже если те поведут их против самого сената и Рима, что ранее было совершенно немыслимо;

в-четвёртых, то, что народ готов смириться с любой формой власти, обеспечивающей ему возможность нормально жить и работать;

и, наконец, пятое, что показал пример Суллы, это то, что установление в Риме личной диктатуры возможно, — ведь раньше таких прецедентов не было (правление Гая Мария по сути также мало отличалось от диктатуры — неугодных казнили тысячами без суда и следствия, но формально ни Гай Марий, ни его ближайший сподвижник Цинна объявлять себя диктаторами всё же не решались, наоборот, утверждали, что являются защитниками демократии).

После сложения Суллой диктаторских полномочий Римская республика лишь ненадолго вернулась к прежнему типу правления. Пример установления единоличной власти был показан, и наиболее сильные группировки римской знати вновь стали стремиться подчинить всё своей власти, не брезгуя в этой борьбе никакими средствами. В этот период в Риме было раскрыто несколько заговоров. Уже в 78 г. до н. э., всего лишь через год после отречения Суллы, поднял мятеж консул Марк Эмилий Лепид. Через несколько месяцев его войска были разбиты, однако другие желающие обрести власть не прекращали своих интриг.

Различия между самыми влиятельными плебейскими и патрицианскими родами сглаживались, и нередко их союзы укреплялись взаимными браками. Положение верхушки плебеев и патрициев выравнивалось, однако всё большим становилось различие между бедными и наиболее богатыми гражданами.

Центральная власть слабела, а народ страдал от усиливавшегося гнёта. Особенно невыносимым было положение сельских рабов и гладиаторов. Первый сигнал римским властям о том, что рабы доведены до крайности, прозвучал ещё в 135 г. до н. э., когда восстали рабы на Сицилии. Это было отнюдь не мелкое восстание. Рабам удалось захватить несколько городов и создать некое подобие государства, царём которого рабы провозгласили своего вождя, Евна, возложив на него царский венец. По сообщению римского историка Аннея Флора, Евн смог создать 60-тысячную армию, а если верить Диодору Сицилийскому, тоже описавшему эти события, число восставших доходило до 200 тысяч человек. Лишь в 132 г. до н. э. римскому консулу Рупилию удалось сокрушить это государство. Отношение к рабам не изменилось, и через тридцать лет Сицилия вновь была охвачена восстанием. Второе восстание рабов на Сицилии, которое возглавил бывший пастух, Амфенион, длилось с 104 по 100 г. до н. э. И опять несколько раз римские войска терпели поражение от рабов, пока не были наконец разбиты превосходящими силами проконсула Мания Ацилия. Несмотря на то, что это была всего лишь победа над рабами, римский сенат удостоил Мания Ацилия триумфа. Однако и это восстание не заставило рабовладельцев призадуматься.

Подавив восстания сицилийских рабов, посмевших поднять оружие, римляне не сочли нужным что-либо менять в положении остальных. Нежелание ничего менять в положении сельских рабов и обращение с ними, как с животными, привело в конце концов к восстанию рабов под руководством Спартака, потрясшему в 73–71 гг. до н. э. Рим не меньше, чем былое вторжение Ганнибала. Несколько раз римские армии терпели поражения от рабов. После восстания Спартака римские рабовладельцы сделали некоторые выводы и постарались уменьшить у себя в хозяйствах число рабов-военнопленных и покупных рабов (servae), предпочитая пользоваться услугами доморощенных рабов (сегпае)"[30] или вольноотпущенников. Изменилось и общее отношение к рабам. Землевладельцы всё больше стали предпочитать методу «кнута» метод «пряника». Так, живший в I в. до н. э. Марк Теренций Варрон в своём труде о земледелии, в частности, указывал, что «охоту к труду можно вызвать более свободным режимом, более щедрой мерой пищи и одежды, сокращением количества работы или разрешением выгонять на пастбища имения несколько голов собственного скота, или чем-нибудь другим в том же роде» [Varro «Res rusticae», I, 17].

Перипетии начала I в. до н. э. привели к тому, что к власти в Риме прорвались представители сравнительно новых и ранее не слишком известных семейств. Начало этому положил выдвинувшийся из самых низов Гай Марий, который не только происходил из бедной плебейской семьи, но даже и родился не в Риме. Тем не менее, за счёт напористости и других личных качеств он сумел стать народным трибуном, женился на патрицианке, а затем избирался претором, прославился в войнах и семь раз, чего прежде не было ни с одним из римлян, избирался консулом. Под конец своих дней Гай Марий, соперничая с Суллой, вверг Рим в гражданскую войну и на некоторое время установил практически единоличную власть над большей частью Римского государства и над самим Римом. Амбициям Гая Мария положила конец лишь старость — он умер через несколько дней после того, как в 86 г. до н. э. в седьмой раз стал консулом. Разгромивший сторонников Гая Мария и ставший диктатором Луций Корнелий Сулла, хотя и был представителем древней знати, тоже происходил отнюдь не из самого знатного рода. В новых условиях, для того чтобы взобраться на вершину пирамиды власти, одного лишь знатного происхождения и унаследованных от предков богатств было мало. Необходимо было обладать и незаурядными личными качествами. Борьба за власть стала гораздо более острой и более сложной, чем ранее.

Режимы Гая Мария и Луция Корнелия Суллы просуществовали недолго, но Римское государство уже не могло устойчиво существовать в прежнем виде.

Во время диктатуры Суллы одним из богатейших людей Рима, во многом за счёт скупки имущества проскрибированных, а также за счёт умелых и масштабных сделок с недвижимостью, стал Марк Лициний Красс. Его предки бывали консулами, но никогда род Крассов не достигал ранее такого могущества, по богатству Красса превосходил лишь сам Сулла. После отхода Суллы от власти Красс не только сохранил, но и приумножил свои богатства. Особенно же власть и влияние Красса на положение дел в государстве возросли во время восстания Спартака (73–71 гг. до н. э.). После нескольких сокрушительных поражений, понесённых римскими войсками, римский сенат в 72 г. до н. э. поручил подавление восстания Крассу, наделив его чрезвычайными полномочиями. Разгром армий Спартака сделал Красса не только одним из самых богатых, но и, безусловно, одним из самых влиятельных людей Рима. В это же время выдвинулся и вышел на первые роли в Риме ещё один человек, причём ранее мало кому известный, — Гней Помпей, получивший в дальнейшем за свои полководческие успехи прозвище «Великий». Выходец из небогатой плебейской семьи, Помпей начал свою карьеру, сражаясь за Суллу, что и дало начало его выдвижению. Затем Помпей успешно проявил себя в подавлении мятежа, поднятого в 78–77 гг. до н. э. консулом Марком Эмилием Лепидом, а после этого был направлен римским сенатом в Испанию для подавления восстания Сертория. Как раз в то время, когда в Италии началось восстание Спартака, Помпею удалось добиться перелома в войне с Серторием. Серторий стал терпеть неудачи и был убит своими же приближёнными, а в 72 г. до н. э. Помпей, разгромив Перперну, преемника Сертория, окончательно подавил многолетний мятеж. После этих побед Красса над Спартаком, а Помпея над Серторием и Перперной Красс и Помпей на волне своей славы были избраны в 70 г. до н. э. ординарными консулами. Это был первый их опыт совместного разделения власти. Затем Помпей, получив от сената чрезвычайные полномочия, очистил Средиземное море от кишевших там пиратов и провёл ряд успешных войн в Азии, а Красс успешно занимался своими делами в Риме. Но и Крассу, и Помпею было мало периодически выпадавших на их долю почестей — оба стремились доминировать и на этой почве порой даже враждовали между собой. Вражду их удалось погасить молодому патрицию Гаю Юлию Цезарю, внезапно выдвинувшемуся в самый верхний эшелон римских политиков. Тётка Цезаря была женой Гая Мария, а первой женой Цезаря стала Корнелия, дочь четырёхкратного консула Луция Корнелия Цинны, ближайшего сподвижника Гая Мария, но это принесло Цезарю гораздо больше неприятностей, чем пользы, ведь победителями оказались противники Гая Мария. Одно время Цезарю приходилось даже скрываться, дабы не стать жертвой проскрипций. Богатство рода Юлиев сыграло в его карьере отнюдь не решающую роль. Он был богат, но в Риме были десятки не менее и даже более богатых семейств. Главным, что обеспечило его возвышение, были его личные качества, умение тонко чувствовать обстановку и использовать противоречия между противниками. Впоследствии же он сумел проявить себя и как непревзойдённый полководец.

По словам Диона Кассия, «Цезарь восстановил согласие между Крассом и Помпеем не потому, чтобы он хотел видеть их живущими дружно, но потому, что они были могущественны. Он знал, что без помощи обоих или даже кого-нибудь одного он не будет иметь особой силы и что если он одного, не важно кого именно, приобщит к своим интересам, то другой в силу этого станет его противником, который повредит ему больше, чем тот, кого он приобрёл, будет ему полезен» [Dio Cass., XXXVII, 55]. Цезарем двигал прагматический расчёт, расчёт тонкий и верный: он не боялся, что Красс и Помпей, примирившись, «станут могущественнее его, отлично зная, что сразу же с их дружбой он возвысится над другими и что вскоре после [этого] они будут содействовать, и тот и другой, тому, чтобы сделать его могущественнее себя» [Dio Cass., XXXVII, 56]. Возможно, планы Юлия Цезаря в то время ещё не были столь далекоидущими, но в целом с оценкой Диона Кассия, видимо, следует согласиться: устроенное Цезарем примирение Помпея с Крассом, безусловно, послужило и его собственному возвышению. Красс же и Помпей пошли на примирение между собой и на союз с Цезарем, прежде всего видя в этом союзе личную выгоду, во всяком случае, если верить Диону Кассию, «Красс действительно не ставил задачей своей политики ни триумфа сената, ни народа, но делал всё только ради своего личного могущества», а «Помпей не был настолько могуществен, как рассчитывал сделаться» [Dio Cass., XXXVII, 56].

Интересы трёх самых могущественных людей Рима совпали, «и в силу этих причин данные три лица вступили в дружбу друг с другом. Они подтвердили свой союз клятвами и завладели управлением в государстве. С тех пор они пришли к взаимному согласию и получили один от другого то, чего желали и что им было необходимо для устройства Республики так, как им было угодно. Когда они соединились, преданные им партии также пришли к соглашению и делали под их руководством всё, что хотели» [Dio Cass., XXXVII, 57]. Так, в 60 г. до н. э. в Риме был создан Первый триумвират. Взяв в свои руки почти все рычаги управления, открыто узурпировать власть триумвиры тем не менее не решились, а всего лишь, как очень точно подметил в своих периохах Тит Ливий, «вступили в сговор» [Т. Liv. «Perioh.», СШ]. Всем было известно о том, что Цезарь, Красс и Помпей объединились, но официально об этом не объявлялось, поэтому учреждение первого триумвирата было не установлением полной единоличной власти триумвиров, а скорее установлением доминирования этих трёх человек в принятии любых государственных решений. Внешне структуры управления Римской республикой не изменились. В Риме по-прежнему ежегодно проводились выборы консулов и других магистратов, а на этих выборах кандидаты нередко соперничали между собой, хотя лишь немногие, такие, как сенатор Марк Порций Катон Младший, позволяли себе критику режима.

Не слишком доверяя одним лишь клятвам, триумвиры закрепили свой союз и рядом брачных союзов, что представлялось им гораздо более весомой гарантией взаимной верности. Так, ещё перед заключением союза Цезарь, стремясь расположить к себе Помпея, женился на его родственнице, Помпее, а после заключения союза выдал замуж за Гнея Помпея «Великого» свою единственную дочь, Юлию.

Создание триумвирата на некоторое время стабилизировало политическую обстановку, снизив накал борьбы. По соглашению между триумвирами Красс получил управление Сирией и рядом других восточных владений Рима, а также право на войну с Парфией, где он намеревался захватить невиданно богатую добычу; Цезарь получил в свои руки управление уже являвшимися к тому времени римскими провинциями Цизальпийской и Нарбонской Галлиями и право вести войну во всей Трансальпийской Галлии, начав серию Галльских войн (58–51 гг. до н. э.), завершившихся полным завоеванием всей Галлии; а Помпей всё больше и больше утверждался в самом Риме и получил проконсульскую власть над всей Италией.

Какое-то время триумвиры действовали достаточно дружно. Но единство триумвиров длилось недолго. Очень скоро Помпея дала повод подозревать себя в супружеской неверности и Цезарь вынужден был с нею развестись. Это подпортило его отношения с Помпеем, хотя и не означало ещё разрыва между ними, так как женой Гнея Помпея «Великого» продолжала оставаться Юлия, дочь Цезаря. Но пока Цезарь занимался покорением Галлии, начались серьёзные трения между Помпеем и Крассом. В апреле 56 г. до н. э. триумвиры, собравшись в городе Лукке, на севере Италии, на некоторое время примирились, но, когда на следующий год Красс и Помпей были избраны консулами, они вновь стали конфликтовать. Союз удавалось поддерживать лишь с большим трудом. Ещё сложнее это стало делать после того, как в сентябре 54 г. до н. э. умерла после неудачных родов Юлия. Обрыв родственных связей привёл к тому, что стали быстро ухудшаться и отношения между Цезарем и Помпеем. Окончательно же триумвират распался с гибелью Красса, который, вторгнувшись в Парфию, был убит в мае 53 г. до н. э. в битве при Каррах. Вместе с Крассом погиб и его сын, а внук Красса был слишком мал, чтобы заниматься политикой. С окончательным распадом негласного триумвирата отношения Цезаря и Помпея испортились настолько, что стали больше напоминать отношения соперников и даже врагов.

К концу декабря 50 г. до н. э. противоречия между Гаем Юлием Цезарем и Гнеем Помпеем «Великим» обострились до предела. Мотивируя свои требования тем, что покорение Галлии завершено, а право ведения войны в Галлии он получал лишь на определённый срок, сторонники Помпея требовали от Цезаря распустить набранные им для ведения галльской войны легионы и передать власть над Галлией новому наместнику, которого назначит сенат. В то же время главному сопернику Цезаря, Помпею, было предоставлено право набирать легионы для похода на Восток и будущей войны против Парфии. Однако перебрасывать свои вновь набираемые легионы на Восток, к границам Парфии, Помпей не спешил и вместо этого начал сосредоточивать свои силы в окрестностях Рима.

С каждым днём всем становилось всё более ясно, что если Цезарь поддастся оказываемому на него давлению и распустит свои войска, вся реальная власть над Римом и Италией, а вместе с этим и над всей Римской республикой окажется у Помпея и ничто не помешает ему эту власть узурпировать. Между тем 7 января 49 г. до н. э., склонив на свою сторону, где лестью, где подкупом, а где и угрозами, большинство сенаторов, Помпей сумел добиться принятия римским сенатом постановления о том, что «Цезарь должен к известному сроку (к июню 49 г. до н. э. — В. Дд) распустить свою армию; в противном случае придётся признать, что он замышляет государственный переворот» [Caes. «В. Civili», I, 2]. Попытки народных трибунов, Марка Антония и Квинта Кассия, сторонников Цезаря, опротестовать это решение были отвергнуты. Точно так же сенатом было отвергнуто и переданное в письме от Цезаря предложение о том, чтобы Гней Помпей тоже распустил свои легионы одновременно с роспуском легионов Юлия Цезаря. Постоянно получая всё более и более тревожные известия из Рима и видя, что его пытаются вообще оттеснить от власти, а после этого, возможно, и осудить, Цезарь после некоторых раздумий предпочёл не полагаться на милость своих противников, а действовать — и 10 января 49 г. до н. э. перешёл отделявшую Галлию от Италии реку Рубикон, вторгшись со своими войсками из Цизальпинской Галлии в Италию. Началась гражданская война, охватившая вскоре не только Италию, но и почти все римские провинции.

Помпей и его сторонники, у которых в Италии оказалось на тот момент меньше войск, чем у Цезаря, бежали из Рима, не решившись защищать столицу. По той же причине помпеянцы затем без сколько-нибудь серьёзного сопротивления вообще покинули Италию. Но сдаваться Помпей и его сторонники не собирались. Захватив контроль над большинством римских провинций, они спешно приступили там к мобилизации и развёртыванию войск, с тем чтобы взять реванш. Главные силы помпеянцев во главе с самим Гнеем Помпеем «Великим» сосредоточились на Балканах. Но начавшись в Италии, война, как уже говорилось выше, очень быстро охватила почти все провинции Рима — боевые действия развернулись и на Балканах, и в Испании, и в Африке. Значительная часть римлян, поддержавшая Гнея Помпея «Великого», сделала это, считая, что он отстаивает республиканские ценности, а Гай Юлий Цезарь стремится к установлению единоличной власти. Однако республиканские идеалы Гнея Помпея были не чем иным, как обыкновенным популизмом. Марк Туллий Цицерон писал об этом 27 февраля 49 г. до н. э., уже после начала гражданской войны, в письме своему другу Помпонию Аттику: «Об этом наш Гней (Гней Помпей — В. Д.~) никогда раньше не думал, а менее всего в деле. К господству стремились они оба, не добивались, чтобы граждане были счастливы и жили в почёте. И он оставил Рим не потому, что не может защищать его и Италию, не потому, что его из неё вытесняют, но вот о чём он думал с самого начала: взволновать все страны, все моря, поднять царей-варваров, привести в Италию вооружённые дикие племена, собрать огромные войска. Такого рода сулланское царство уже давно служит предметом стремлений, причём многие, находящиеся вместе с ним, жаждут его. Или ты полагаешь, что между ними (между Помпеем и Цезарем — В. Д) не могло быть никакого договора, не могло состояться никакого соглашения? Сегодня может. Но ни у одного из них нет той цели, чтобы мы были счастливы; оба хотят царствовать» [Письмо CCCXLI, 2].

В 48 г. до н. э. Цезарь разгромил Помпея в битве при Фарсале. Бросив остатки своих войск, Помпей бежал в Египет, но был убит там по приказу местного царя. Однако война на этом не закончилась, и Цезарю, несмотря на то, что действовал он решительно и быстро, для установления полного контроля над всеми римскими владениями пришлось ещё несколько лет провести в походах в Азии, Африке и Испании. Лишь в 45 г. до н. э., после того как 17 марта того же года в Испании в битве при Мунде были разгромлены последние войска сторонников Помпея, во главе с его сыновьями Гнеем и Секстом, организованное сопротивление противников Цезаря было сломлено.