В период 23–31 декабря 1940 г. в Москве состоялось Совещание высшего командного состава РК КА. Совещание проходило в условиях, когда пламя 2-й мировой войны распространялось по миру. Фашистская Германия оккупировала большинство стран Европы. Милитаристская Япония, начиная с 1937 г., захватила Северную и Центральную часть Китая. Война вплотную подошла к границам СС СР. Напряжённая обстановка в Европе и мире, реальная угроза агрессии заставила политическое и военное руководство предпринять дополнительные меры по обеспечению безопасности СССР и укреплению Вооружённых сил. Необходимость таких мер стала очевидной после советско-финско й войны 1939–1940 гг., которая вскрыла крупные недостатки в боеспособности РККА. Война обнаж ила слабые места в подготовке командиров и штабов к руководству войсками в сложной боевой и суровой погодной обстановке. Она потребовала улучшения организации войск, технического осна щения и их обеспечения, повышения воспитательной работы и дисциплины. На Пленуме ЦК ВКП (б) в марте 1940 г. были обсуждены итоги и уроки советско-финляндской войны, а в апреле на за седании ГВС РККА с участием ЦК ВКП(б) и правительства рассмотрены вопросы вооружения, орга низации, обучения и воспитания войск, улучшения руководства войсками.

В мае 1940 г. за крупные недостатки в руководстве армией был снят Нарком обороны К.Е.Ворошил ов и вместо него назначен С.К.Тимошенко. Специально созданная, в связи с этим комиссия во главе с секретарём ЦК ВКП(б) А. А. Ждановым осуществила проверку Наркомата обороны и подготовила Акт его приёма-передачи дел. В Акте отмечалось, что Наркомат обороны не имел оперативного плана ведения войны, не знал истинного положения дел в армии и прикрытия границ. Неудовлет ворительно оценивалась полевая выучка войск.

Заметную роль в перестройке системы подготовки войск сыграл приказ Наркома обороны № 120 от 16.05.40 «О боевой и политической подготовке войск на летний период 1940 учебного года». Основной девиз приказа — учить тому, что нужно на войне. В соответствии с этим приказом в военных округах состоялись учения, инспекционные проверки, смотры, командно-штабные игры под руководством Наркома обороны и начальника Генштаба. Они дали богатейший материал для ана лиза уровня подготовки войск, командиров и штабов. При этом учитывался опыт начала 2-й миров ой войны, который требовал пересмотра положений военного искусства, доведения новых взгляд ов до руководящих кадров РККА, что было вынесено на Совещание высшего командного состава. Совещание тщательно и заблаговременно готовилось. По заданию Наркома обороны было поручено разработать 28 докладов по самым актуальным проблемам военной теории и практики. Из них для обсуждения на Совещание выносились лишь наиболее глубокие и оригинальные доклады. С докладом «Итоги и задачи боевой подготовки сухопутных войск, ВВС, оперативной подготовки выс шего комсостава» выступил начальник Генштаба РККА генерал армии К. А. Мерецков. Он охватил все существенные аспекты состояния РККА, её родов войск и на основе этого подчеркнул необход имость глубокой перестройки ВС СССР. Особую озабоченность вызывали способы использования механизированных и авиационных соединений, низкий уровень подготовки высшего комсостава, недостатки комплектования РККА командными кадрами и технического оснащения войск. Из всех многочисленных вопросов, которые обсуждались на Совещании, мы остановимся на обсуждении опыта германског вермахта ведения современной войны.

Во вводной части своего труда «Новые формы борьбы» Г.С. Иссерсон обратил внимание на то обсто ятельство, что история военного искусства показывает беспрерывную смену одних форм и способ ов ведения войны другими. Каждый раз, когда развитие производительных сил создаёт новые тех нические средства, когда меняются общественные отношения и политика выдвигает новые цели борьбы, меняются и формы, и способы ведения войны. Исторический процесс развития в конечно м итоге приводит к победе того, что возникает и развивается. Новое всегда приходит на смену ста рого. Исследованием и прогнозом характера будущей войны занималась вся военная литература после 1918 г. Долгое время стратегическая мысль блуждала в поисках новых решений. Много теорий было высказано. В конце концов путь был намечен, и вёл он от отживших форм линейной страт егии к ещё неизведанным основам глубокой стратегии. В этом заключается объективная истина, вытекающая из марксистской философии и диалектики, для обоснования военной теории глубоко й операции. Когда после тяжёлого наследия позиционной войны и застоя военного искусства, нов ая мысль произвела набросок глубокой операции, как одновременного глубокого поражения всей операционной базы противника, суля современным войнам воскрешение сокрушительных ударов и блестящих маневров, — нашлось больше скептиков, чем сторонников этой теории. Она была названа фантазией и поэзией.

«Но вот теория облеклась в реальные формы. Историческая действительность положила предел сомнениям. Им на смену пришли факты. Современные войны третьего и четвёртого десятилетий 20 века происходят на новой, ещё неиспытанной материальной базе, открыли новую страницу в истории военного искусства. О новых формах и способах борьбы было известно ранее. О них гово рили и писали. Но в них мало верили. Их огромную действенную силу не всюду поняли». Так, к сожалению, было в Советском Союзе. Эта теория родилась в Советском Союзе в начале 1930-х гг., получила научное, теоретическое обоснование, была готова для её практического применения и апробации в войсках Киевского и Белорусского военных округов. Оно заключалось в создании очень мощных танковых соединений, которые во взаимодействии с авиацией, артиллерией и мотопехотой могли, прорвав эшелонированную оборону противника на всю её глубину, чего не удавалось сделать в 1-ю мировую войну. Но этого не случилось, помешали консервативные, реак ционные силы, цепляющиеся за старые, отживающие свой век формы, в лице наркома К.Е. Ворош илова и его сторонников конницы. Они не только воспрепятствовали внедрению этой теории, но и сфабриковали дело против её носителей и сторонников ускоренного вооружения Красной Армии танками во главе с маршалом М. Н. Тухачевским. В результате состоявшийся в 1937 г. суд над ними приговорил их к расстрелу, а после суда высшие военачальники назвали эту теорию, как «теорию глубокого предательства».

С тех пор в Советском Союзе в танковых войсках и оперативном искусст ве их применения царил застой в течение 3-х лет. А в это же время генералы германского вермах та, ознакомившись с трудами советских военных теоретиков, взяли у них на вооружение теорию глубокой операции для создания танковых соединений и оттачивания военного искусства их прим енения для прорыва обороны противника на всю её глубину. И впервые в мире применив эту теор ию в германо-польской войне в сентябре 1939 г., добились ошеломительных результатов — за 16 дней разгромили миллионную польскую армию. Иссерсон в этой книге предупреждает, что герма нский вермахт и последующих войнах применит такой же блицкриг, что и произошло в 1940 г., ког да германскому вермахту понадобилось всего 1,5 месяца для завоевания всей Западной Европы. Автор подробно описывает и анализирует ход германо-польской войны и выявляет её основные особенности, которые привели к столь значительным результатам. По выявленным Иссерсоном особенностям, эта война представляет несомненный интерес с точки зрения таких проблем, как: а) характер вступления в войну; б) условия, порождающие маневренную войну; в) оперативное применение современных средств борьбы, в особенности авиации и мотомеханизированных войск; г) перспективы маневренного развития борьбы вплоть до достижения решающего исхода; д) способы ведения операций. Если германо-польская война показала на возможное разрешение этих проблем, то она получает всё для изучения характера современной войны. С этой точки зрен ия опыт этой войны тем более важен, что она велась двумя армиями, располагавшими современными средствами борьбы, в особенности на германской стороне.

И вот теперь совещание высшего комсостава Красной Армии обсуждает германский опыт в начальный период 2-й мировой войны. Через три года после запрета в Советском Союзе в 1937 г. теории глубокой операции, Иссерсон в своей новой книге снова пишет об этой теории — о глубокой опера ции, о новых формах и способах борьбы, присущих для третьего и четвёртого десятилетий. Это был смелый шаг автора, пытавшегося возродить запрещённую теорию, имевший для него негативные последствия. Он был понижен в звании до полковника и уволен из Академии Генштаба. Начальник Генштаба генерал армии К. А. Мерецков в своём докладе на Совещании говорил об ис пользовании опыта немцев: «Богатый и разнообразный опыт последних войн меняет взгляд на ха рактер современной операции и по-новому ставит вопрос вождения крупных войсковых соединен ий. То, что вчера казалось хорошо, не годится сегодня и требует пересмотра. Непрерывное изучен ие этого опыта, организации, вооружения и оперативных, тактических взглядов крупнейших иност ранных армий является ближайшей задачей подготовки».

На этой основе им предполагалось пере работать устаревшие оперативно-стратегические планы войны вооружённых сил СССР, в которых нашли бы отражение истинный опыт германского вермахта, который заключался в использовании вермахтом советской теории глубокой операции, что могло бы привести к её возрождению в СССР, а также оператино-стратегической внезапности сразу всеми эшелонированными силами на всю глубину обороны противника. Это позволило бы избежать существенных недостаков действующих планов и значительно повысить боеготовность Красной Армии. Но это ему сделать не удалось, так как он был отстранён Сталиным от должности из-за небольшого разногласия с ним при обсужден ии военной игры, что стало поводом. Причина же была в устаревших его взглядах и в попытках Мерецкова возродить теорию глубокой операции. Никто из выступающих на совещании об опыте германского вермахта не поддержал автора, они обошли эти вопросы и даже нарком С. К. Тимошенко о них ничего не сказал. Видимо в памяти у военачальников были свежи воспоминания о распр аве с Тухачевским. Правильно анализируя опыт германского вермахта в западно-европейских вой нах в начальный период 2-й мировой войны, выступающие и нарком С.К. Тимошенко в заключите льном слове на Совещании прошли мимо двух главных военно-стратегических особенностей, всле дствие которых германский вермахт добился в сентябре 1939 г. быстрой ошеломляющей победы (блицкрига) всего за 16 дней над миллионной польской армией. А после Польши в 1940 г., и над западноевропейскими армиями. Все эти победы имели военно-стратегические особеннности, кот орые выражаются в том, что немцы впервые в мире в германо-польской войне применили на пра ктике, запрещённую в СССР, теорию глубокой операции, а также в рамках этой теории осуществи ли военно-стратегическую внезапность при вторжении в Польшу сразу всеми подготовленными силами в 1,5 млн человек и добились ошеломительных побед. Иссерсон в своей книге предупреждает, что немцы применят блицкриг в последущих войнах, что и произошло в 1940 г., когда германскому вермахту понадобилось всего 1,5 месяца для завоевания Западной Европы. Но нарком об этом опыте не говорит, он его игнорирует.

Нарком С. К. Тимошенко в заключительном слове на Совещании ни разу не упоминает, что герман ский опыт в своей основе заимствован из трудов советских военных начальников и теоретиков, хотя об этом опыте напоминает в своём докладе командующий ЗапОВО генерал-полковник Д. Г. Павлов. Со знанием дела он заявил: «После 1-й мировой войны происходило сильное совершенст вование танков в техническом отношении. Было решено, что танки должны сводиться в крупные танковые соединения для самостоятельных действий, кроме того, должны быть танки, действующие во взаимодействии с пехотой. Однако, поставив перед собой правильные задачи, вплоть до 19 35 г. дело до конца не доводили. Не была решена задача самостоятельных действий танков. Не был решён вопрос с бронированием и вооружением танка. Все виды танков, построенных по типу английских лёгких, были с одинаковой бронёй и были уязвимы вплоть до крупнокалиберных руже й, а некоторые танки пробивались даже простой пулей. Не было системы танков, которые позволи ли бы сказать, что танковые соединения являются для решения самостоятельных задач. Однако эти наши взгляды оказались наиболее правильными и нашли подтверждение в действиях немецких танковых соединений в Польше и на Западе. Немцы ничего нового не выдумали. Они взяли то, что у нас было, немножко улучшили и применили. Если посмотреть на массовую атаку танков, а вы знаете, что Красная Армия была за массовое применение их, то вы увидите, что здесь используются 4 эшелона. Первый эшелон для самостоятельных действий в глубине. Он идёт, не обращая внимания на противника, находящегося в обороне, и только своими фланговыми частя ми решает задачу по уничтожению или разрушению целей, мешающих продвижению. Второй эшелон действует в районе огневых позиций артиллерии. Вы помните, что это у нас именовалось танками «ДД». Третий эшелон непосредственно поддерживает пехоту во всё время преодоления глубины обороны противника, т. е. 12–15 км. Четвёртый эшелон. Это резерв, который используется по обстановке, или для расширения прорыва, или для уничтожения тех огневых средств, которые остались. Этот приём против противника в обороне немцы использовали всегда там, где перед оборонительной полосой не было водной преграды или сильно укреплённого рубежа».

Здесь речь идёт о теории глубокой операции, разработанной советскими военными начальникам и и теоретиками в начале 30-х гг. В. К. Триандафиловым, К. Я. Калиновским, М. Н. Тухачевским и Г.С. Иссерсоном. С выходом в Воениздате в 1932 г. книги Г.С.Иссерсона «Эволюция оперативного искусства» эта теория получила научное обоснование и к 1936 г. была доведена до практического применения и включена в Полевой Устав (ПУ-36). В соответствии с концепцией «глубокой наступа тельной операции» существо теории заключалось в нанесении мощного удара по всей глубине обороны противника. Роль ударной силы отводилась механизированным (танковым) корпусам с использованием авиации, артиллерии, мотопехоты, конницы и воздушных десантов с целью нане сения поражения оперативной группировке противника. В ходе глубокой операции достигались 2 цели — прорыв фронта обороны противника с одновременным ударом на всю тактическую глубин у и ввод группировки подвижных войск для развития тактического прорыва в оперативный успех. Тем самым, были созданы все условия для развития в Красной Армии крупных мотомеханизирова нных (бронетанковых) войск. И вместе с ними созданы все возможности для выработки новой стратегии ведения современной наступательной победоносной войны. Но этого не случилось, так как просуществовала теория недолго, в 1937 г. эту теорию, после суда по сфабрикованному делу «Заговор военных» над группой высших командиров во главе с 1-м замнаркома обороны маршал ом М.Н.Тухачевским, эту теорию в верхах Красной Армии объявили «теорией глубокого предатель ства». В то время среди высшего комсостава РККА происходило серьзное противостояние между сторонниками вооружения Красной Армии танками во главе с Тухачевским и конницы во главе с Ворошиловым. И. В. Сталин был на стороне конников, расжигая конфликт между ними и танкистам и. Сторонники танков вышли к Наркому с предложением ускоренного формирования танковых со единений за счёт сокращения численности и расходов на кавалерию. Но Ворошилов не поддержал их, настаивая на том, что «красная кавалерия попрежнему является победоносной и сокрушающей вооружённой силой». И тогда в среде танкистов стал обсуждаться вопрос об обращении к правите льству с целью освождения Ворошилова от должности наркома. Чтобы удержаться у власти, по ин ициативе Ворошилова, в сговоре со Сталиным и привлечением НКВД против танкистов во главе с Тухачевским было сфабриковано дело о «Заговоре военных». Специальным судебным присутстви ем Верховного суда СССР всех подсудимых приговорили к расстрелу. В результате судилища, в выс ших кругах РККА эта теория была признана, как «теория глубокого предательства». В Красной Арм ии начались массовые чистки командного состава. Сфабрикованное дело и расправа над полково дцами, последовавшие вслед за ними массовые чистки командного состава, охватившие 54 тыс. человек, в течение 3-х лет в бронетанковых войсках наблюдался застой, были ликвидированы мех корпуса, что принесло Советскому Союзу неисчислимые беды. Особенно негативно они сказались на боеспособности Красной Армии, сильно ослабив её, и инициировав нападение Германии. Начальник Генштаба К.А. Мерецков в своём докладе отмечает, что назначенный после чисток, «высший комсостав и штабы не работают над собой, не работают над повышением оперативного кругозора и над перестройкой своей работы в соответствие с требованием Наркома обороны, не умеют правильно и полно оценить обстановку, подготовить и принять решение, спланировать опе рацию, предусмотреть её развитие, добиться взаимодействия родов войск в ходе операций…» А немецкие генералы читали труды советских теоретиков, в том числе генерал Гейнц Гудериан, ко торый из их трудов заимствовал идею создания танковых соединений вермахта и использования их для целей прорыва обороны противника (чего не удавалось в ходе 1-й мировой войны), превра щения тактического прорыва в оперативный успех. На этой основе они создали ударные танковые соединения и отточили оперативное искусство их применения.

Только в 1940 г. после снятия наркома Ворошилова за неудачи при походе в Польшу и в войне с Финляндией и назначением наркомом С. К. Тимошенко были восстановлены 9 мехкорпусов. Но последствия застоя и репрессий остались. Поэтому на Совещании пришлось обсуждать не собст венный опыт, его не было, а германский. Выражение С. К. Тимошенко «В смысле стратегического творчества опыт войны в Европе, пожалуй, не даёт ничего нового» очень созвучно с выражением Г.С. Иссерсона, приведённом в его книге «Новые формы борьбы»: «Теория глубоких форм боя и операции была сначала встречена с осуждением. Её сочли романтическим измышлением военных теоретиков. Когда же глубокие формы борьбы были впервые применены в действии, стали утвер ждать, что в этом нет ничего нового. Часто бывает так, что новая концепция сначала осуждается как фантазия, а когда она осуществляется, равнодушно утверждают, что ничего нового не произо шло». Так было в Советском Союзе, где высшее военное и политическое руководство прошли ми мо двух книг Г.С. Иссерсона «Эволюция оперативного искусства» (Воениздат, 1932), посвящённой научному обоснованию теории глубокой операции; а затем «Новые формы борьбы», в которой подробно проанализировал, как во время германо-польской войны в сентябре 1939 г. германский вермахт впервые в мире применил советскую теорию глубокой операции по массовому использов анию в наступательной операци и крупных механизированных (танковых) соединений и авиации. В книге обращено внимание на внезапное, без объявления войны, одновременное вторжение на территорию Польши 1,5-миллионной армии вермахта и ошеломительную его победу — всего за 16 дней разгромил миллионную польскую армию. В этой книге Иссерсон предупреждал, что немцы применят «блицкриг» и в дальнейших войнах. Но его предупреждение было проигнорировано военным и политическим руководством СССР.

А в СССР, вместо отвергнутой теории глубокой операции, могущей стать основой для истинной военной стратегии, пытались заменить действующую наступательную стратегию на новую: «Мы начали по-настоящему выполнять указание товарища Сталина о поднятии военно-идеологическо го уровня наших командных кадров и положили начало «собственной военной идеологии». Под началом создания «собственной военной иделогии» следовало понимать что-то необычное, сове ршенно новое, что вносило совещанием в теорию военного дела и его составной части». Но замен ить её не удалось. И Советский Союз остался с устаревшей военной стратегией. Более того, указан ием Сталина из Академии Генштаба были изъяты вопросы военной стратегии. «В результате Совет ский Союз в 1941 г. подошёл к войне, не вооружённый стратегическим видением ни Свечина, ни Тухачевского. И последующий за этим стратегический вакуум возьмёт страшную дань с вооружённых сил и государства» (военный историк США Д. Гланц).

Но не только так плохо обстояло дело в области стратегии, как отметил в своём докладе К.А.Мере цков, не лучше оно было и с оперативным искусством: «Опыт последних войн, учений и полевых поездок показал недостаточную оперативную подготовленность и военную культуру высшего ком андного состава фронтовых, армейских и особенно авиаштабов. Этим вопросом раньше не зани мались. Основной тормоз в том, что в течение многих лет отсутствовали указания по вводу в бой вместе авиации и танков. Неясно было, как требуется применять крупные авиационные и мехсое динения, куда направлять главное усилие авиации — на обеспечение ли войск или на самостояте льную операцию, или то и другое делать в меру необходимости. Теория вождения авиационных, мехсоединений не разработана. Для того, чтобы этот большой недостаток выправить, необходимо в первую очередь решать эти принципиальные вопросы. С этой целью Нарком обороны и потребо вал от участников совещания разработать теоретические вопросы и доклады с тем, чтобы в конце совещания и военных игр дать указания по ведению современных операций… Кроме того, провер ками в округах и в ходе смотровых и полевых учений установлено, что высший комсостав и штабы не работают над собой, не работают над повышением оперативного кругозора и над перестройко й своей работы в соответствие с требованием Наркома обороны, не умеют правильно и полно оце нить обстановку, подготовить и принять решение, спланировать операцию, предусмотреть её раз витие, добиться взаимодействия родов войск в ходе операций…»

Вопрос о стратегической внезапности нападения без объявления войны всеми подготовленными для этого силами германского вермахта в 1,5 млн человек 1 сентября 1939 г. обсуждался на Совещ ании. В результате пришли к тому, что такая стратегия применима для небольших стран, а для таки х больших, как Советский Союз — не применима. «И кроме того, что она относится к особому виду специальных операций. Это будет операция начального периода, когда армии противника не зако нчили ещё сосредоточение и не готовы для развёртывания. Это операция вторжения для решения ряда особых задач. И на сегодня эти задачи остаются и должны быть разрешены». Так говорил на Совещании начальник штаба ПрибОВО генерал-лейтенант Клёнов. Но Тимошенко в заключительн ом слове обошёл этот вопрос и до начала войны эта проблема так и не была решена.

5 мая 1941 г., через 4 месяца после Совещания, И. В. Сталин выступил перед слушателями военных академий Красной Армии на приёме в честь выпускников. Среди затронутых им вопросов Сталин кратко остановился на опыте германской армии: — Вы приедете в части из столицы, — продолжал Сталин, — вам красноармейцы и командиры зададут вопрос: что происходит сейчас? Почему побе ждена Франция? Почему Англия терпит поражение, а Германия побеждает? Действительно ли гер манская армия непобедима? Военная мысль германской армии движется вперёд. Армия вооружи лась военной техникой, обучилась новым приёмам ведения войны, приобрела большой опыт. Факт, что у Германии лучшая армия и по технике, и по организации. Но немцы напрасно считают, что их армия идеальная, непобедимая. Непобедимых армий нет. Германия не будет иметь успеха под лозунгами захватнических, завоевательских войн, под лозунгами покорения других стран, под чинения других народов и государств».

Нам казалось, что Сталин в своём выступлении перед выпустниками остановится на тех вопросах, о которых не сказал в своём заключительном докладе на Совещании в декабре Тимошенко и назовёт истинные причины побед немцев, поговорит об их опыте, наконец скажет, что содержит ся в его правках этого доклада, что надо предпринять, чтобы победить немцев. Но об этом он нич его не сказал. Сказал о немцах в самом общем виде, не раскрыв его содержания. Что их «Военная мысль движется вперёд. Армия вооружилась военной техникой, обучалась новым приёмам веден ия войны, приобрела большой опыт. Факт, что у Германии лучшая армия и по технике, и по органи зации». Но никакой конкретики, хотя он знал о какой военной мысли он говорил, но он её не выра зил и не озвучил. Видимо потому, что он вместе с Ворошиловым «закопали» теорию глубокой опе рации вместе с одним из авторов этой теории Тухачевским и его сторонниками танков и возврата к ней не могло быть. Таким образом, за полтора месяца до начала войны был упущен последний шанс исправить грубейшую ошибку и перейти к истинной стратегии. А эту теорию подхватили нем ецкие генералы и осуществили её на практике, учинив такой же блицкриг 22 июня 1941 г. против Советского Союза, как против Польши и др. западных государств. Только теперь на Советский Союз внезапно напали одновренно 5 эшелонированных группировок герман ского вермахта общей численностью 3 миллиона человек, которые учинили разгром Красной Армии и за 18 дней прош ли полпути от границы до Москвы. И всё это стало возможным из-за игнорирования военным и политическим руководством достижений советской военной науки.

В мемуарах «Воспоминания и размышления» Жуков об этом самокритично писал: «Крупным про белом в советской военной науке было то, что не сделали практических выводов из опыта сражен ий начального периода 2-й мировой войны на Западе. А опыт этот был, и он даже обсуждался на совещании высшего командного состава в декабре 1940 г.» И далее он продолжил: «Внезапный переход в наступление всеми имеющимися силами, притом заранее развёрнутыми на всех стра тегических направлениях, не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков, ни руководящий состав Генштаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и механизированных войск и бросит их в первый же день компактными группировкам и на всех стратегических направлениях.