Зачем она сюда сунулась? Проверила револьвер: шесть пуль. Достаточно и одной, чтобы пробить себе голову. Она посмотрела на дуло, повернула его к лицу. Жить хотелось до смерти. Жить хотелось… до смерти. Забавная фраза, если вдуматься.

От отчаяния она ударила рукой по земле. Удар отозвался железным полым звуком. Не раздумывая, она разгребла землю и увидела железный люк. Ржавый поворотный механизм был быстро найден. Эмма нырнула в темную дыру, точно Алиса в нору.

Слухи не врали: старая канализация простиралась под городом. Эмма достала перемотанный синей изолентой фонарик. Серо-зеленая жижа покрывала стены коридора, ведущего к сердцу города. Тяжелый смрад тухлятины проникал в ноздри.

* * *

Она пошла на север, в глубь города, моля только о том, чтобы батарейки не сели. От недостатка воздуха одолевала слабость и кружилась голова. Слизь на полу и в выступах около застоявшихся канализационных стоков мешала ускорить шаг. Эмма уперто продвигалась к своей незримой цели, хватаясь за слабую надежду. Прошло около двух часов, и чем дальше она углублялась, тем тяжелее было вдыхать едкий воздух. Кислорода не хватало. Даже в полуобморочном состоянии она не сдавалась. Только вперед, даже если впереди ждал только конец.

Неожиданно она увидела полоску света. Или ей померещилось? Галлюцинация?

Свет исходил из тонкой прорези под железной дверью. Он манил и вызывал тысячи догадок. Она постучала. Эхо прошло по туннелю. Закрытая дверь дарила надежду. Силы покидали Эмму, она прижалась к илистой стене и потеряла сознание.

* * *

Открыла глаза она уже в комнате со светлыми стенами. Небольшая тумбочка стояла около кровати, только отсутствовали окна и двери, будто ее поместили в коробку.

— Не пугайтесь, пожалуйста, мисс, — послышался голос из динамиков.

Эмма в одной больничной робе встала с кровати. Вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, с осторожностью осмотрела комнату, кровать с чистыми простынями. Ее одежда лежала в тумбочке, рюкзак и оружие у нее не забрали. Это обнадеживало.

Из динамиков снова раздалось:

— Мисс, вы в полной безопасности, рекомендую вам накинуть халат, я скоро спущусь. Вам сколько сахара в чай? Ах да, вы же не можете ответить, сейчас я. Не пугайтесь, пожалуйста. — Голос был крайне взволнованным.

Белый махровый халат лежал на кровати. Он был чистым и пах свежестью. Эмма медленно погладила дрожащими руками ткань, приложила к лицу, чтобы ощутить мягкость и глубже вдохнуть почти забытый аромат.

Белая дверь появилась в голой стене, как по волшебству, заставив Эмму вздрогнуть и сразу рассчитать время до момента, когда она сумеет схватить револьвер.

Мужчина, показавшийся из-за двери, не вызвал опасений, был суховат, аккуратная бородка с сединой украшала лицо, волнистые волосы спускались до плеч. На нем были мешковатые штаны и слегка вытянутый свитер с ромбообразным рисунком. В руках он держал поднос с чаем.

— Пришлось произвести очистку, — пояснил незнакомец то, что Эмма оказалась переодетой. — Не волнуйтесь, все сделала техника: вы прошли полное обследование, шрам на щеке обработан.

Эмма схватилась за лицо. Действительно, некая пластичная жидкость покрывала рану, которую она даже не чувствовала.

— Вы кто?

— Маркус, извините за мою забывчивость, Маркус Лейнштейн, старший биолог отдела… Хотя это уже неважно, просто Маркус. — Он в спешке поставил поднос со странными чашками в форме удлиненных цилиндров на прикроватную тумбочку и протянул Эмме руку. — Рад знакомству.

— Эмма.

* * *

Через неделю Эмма засобиралась обратно. В рюкзаке у нее был припрятан Артефакт, несколько полезных припасов и лекарств. На ее лице застыла решимость: теперь у нее была цель, та цель, которая выше трагедии одного человека. Только оценив масштаб всего, она осознала, что новая цель важнее. Охранять Артефакт, сохранить свой мир — это стало ее делом и работой. Отбросив свои желания, она обрела цель, пообещав никогда не воспользоваться Артефактом, иначе она подвергнет опасности свой мир.