Тартус Фим плавал в волнах моря, которым была Цара Джейнис.

Она сделала все, что ему обещала, и даже больше. Приходя в себя, он видел, как она сидит верхом у него на коленях, обнимая его руками. От нее пахло смолой и пенящимися волнами, покоем и дождем. Она прижималась к нему, словно желая оставить его рядом с собой навсегда, и от этого у него путались мысли. Он полностью забыл о том, что неподалеку – у стены каюты – стоит взирающий на его падение Малькольм Джейнис. Наемник, правда, больше внимания уделял не ему, а своим рукам, критически разглядывая криво подстриженные когти.

Фим не сомневался, что ему ввели какую-то дрянь. Он чувствовал боль, если ее ему причиняли, но скорее как предвестие того, что может случиться. Хуже было, когда ангел оказывался рядом, окутывая его серебристыми крыльями и шепча, что он, Тартус Фим, может получить все, что пожелает, – достаточно лишь ответить. И он отвечал, порой давясь собственным языком. Он выплевывал из себя все полулегальные и легальные контракты, контрабанду, скупку краденого и торговлю запрещенными веществами. Он признался в полутора десятках пиратских нападений, во время которых растерзал небольших беззащитных прыгунов, высасывая из их грузовых отсеков животворящие продукты, подобно средневековому вампиру. Но ангел хотел знать вовсе не это.

Цару не интересовало болезненное прошлое Фима, его изгнание из Космической академии, одинокое детство на орбитальных станциях, купленная любовь или мелкие и крупные преступления. Ее интересовал только Миртон Грюнвальд и его прыгун, а когда ответ ее не удовлетворял, она причиняла ему боль, странным образом ассоциировавшуюся с удовольствием.

– «Дракониха»… – бормотал он, – я познакомился с ним, когда он летал на «Драконихе». У него была идея заняться бизнесом, артефактами. Он скорешился с каким-то коллекционером. Не с элохимами, не с Научным кланом. Не знаю… не знаю, с кем!

– Тартус, – шептала Цара, вглядываясь в него большими зелеными глазами, отчего он чувствовал почти болезненное возбуждение. – Тартус, скажи мне правду. Я хочу это сделать, Тартус. Удержи меня. Не позволяй мне, – говорила она, потираясь о его тело и проводя по нему парализатором.

– Кажется, он для него воровал. Для того коллекционера. Или покупал. Как-то добывал, – Фим выстреливал слова, словно из лазерного карабина. – Я ему помогал. Воровал у элохимов. Миртон хорошо платил за посредничество. Сам он тоже искал, и у него неплохо получалось. Потом все кончилось.

– Он разбил «Дракониху»? – вмешался Малькольм.

– Не знаю. Не знаю! Все остались живы, но корабль развалился. И все заработали глубинную болезнь, за исключением доктора Гарпаго. Он до самого конца пребывал в стазисе. Уже когда они выскочили из Глубины, было ясно – что-то случилось. Не знаю, что. В третьем квадранте Рукава Лебедя. Недалеко от Бурой системы. Именно там разбился корабль – на планете Бурая Элси. Миртон просидел там почти целый лазурный год. Кажется.

– Слишком быстро, – прошептала Цара, касаясь губами уха торговца. – Медленнее. Погоди… – она наклонилась и включила парализатор. Тартус застонал, дрожа словно в лихорадке. – Извини, – добавила Цара. – Мне пришлось. Бедняжка. Так что ты говорил?

– Он начал покупать стабилизатор! В больших количествах! – задыхаясь, прохрипел Фим. – Я думал, это для его команды, но никого уже не было в живых! Часть умерла почти сразу же после того, как разбилась «Дракониха», – они быстро сошли с ума. Часть сама покончила с собой – просто так. Но Миртон… он тоже наверняка был болен! Иначе и быть не могло! Корабль взорвался почти сразу после выхода из Глубины! Прямо над планетой. Что-то перед этим наверняка случилось. Не знаю что! Грюнвальд пилотировал корабль с самого начала – кастрированный искин был на это не способен!

– Раз уж зашла речь о кастрации… – Цара повела парализатором вниз. Торговец завопил, и в это мгновение раздался звонок интеркома.

– Джейнис, – послышался жесткий холодный голос Маделлы Нокс. – Цара Джейнис. Ко мне.

– Подождешь? – спросил ангел, целуя Тартуса в губы. Торговец на мгновение закрыл глаза, стараясь не слышать негромкий смешок Малькольма.

– Чего хочет Кость? – поинтересовался наемник, когда его жена слезла с колен торговца.