– Мне известен образ мышления сект. Судя по тому, о чем ты мне недавно рассказывала, Собранию нужна не ты, а тот самый Натрий. Человек с психофизией. Наверняка они думали, что сумеют с твоей помощью как-то до него добраться. Погоди… начинаю передачу.

– Гам…

– Не сейчас, – прервал он ее, склонившись над микрофоном консоли и нажимая кнопку. – Говорит «Темный кристалл», прыгун Погранохраны, регистрационный номер 22СВ65566. Прошу разрешения приблизиться к кораблю в квадрате 3В с целью обмена информацией. Повторяю….

– Чтоб тебя Напасть, Гам, – прошипела Керк, выходя из стазис-навигаторской. Что ж, этого вполне можно было ожидать. За несколько лазурных дней, прошедших после постыдного инцидента с Голодом, она успела узнать пограничника в достаточной степени, чтобы понять, что он всегда воплощает свои решения в реальность и при этом глух как пень. Хорошо, что хотя бы удалось покончить с сексуальными проблемами – в постель они отправились три дня назад, причем, к радости Керк, инициативу проявила не она. Гам сам пришел к ней, когда она на правах гостя пользовалась имевшейся в капитанской каюте просторной душевой. Наверняка забыв о присутствии Керк, он открыл дверь и уставился на нее, стоявшую в клубах пара, а потом подошел и дотронулся до ее разгоряченной мокрой кожи.

Потом все пошло даже лучше, чем она предполагала. Гам был с ней мягок, но решителен, и видно было, что он не придает сексу какого-то особого значения, – они просто стали близки, и все. Блум, правда, несколько удивило, что ему достаточно обычного секса без каких-то особенных экспериментов или вспомогательных средств, но, как ни странно, ее это вполне устраивало. «Что ж, – подумала она тогда, – установка программы закончена». Ее разочаровало лишь то, что пока что у них это было лишь однажды. Так или иначе, она тогда разговорилась… а Гам слушал. Благодарный слушатель, Напасть его дери… великолепно.

Элохимы! Сперва Собрание, а теперь это. Чувствуя нарастающую злость, она пошла к себе в каюту и заперла дверь изнутри. Не настолько ее утомило однообразие полета, чтобы смотреть на каких-то гребаных элохимов. Культ ксено, чтоб его Напасть!

Лежа на койке, она бросила взгляд на встроенный в дверь маленький монитор. Похоже, они стыковались с кораблем почти таких же размеров. «Интересно, как долго этот сукин кот будет держать на борту кого-то из этих уродов? Ну почему это не стрипсы?» – мысленно простонала она. Киборгов она еще могла понять, хотя их концепция «принудительного спасения» не слишком приходилась ей по вкусу. Но это? У нее не было ни малейшего желания видеть это «нечто». Она предпочла бы…

Быть с котом.

Ни больше ни меньше. К своему удивлению, она вдруг ощутила потребность прижаться к чему-то теплому, мурчащему и с крайним презрением относящемуся к внезапным ускорениям, сменам курса и… нежданным гостям.

Спрыгнув с койки, Керк подошла к двери и разблокировала замок. В коридоре прыгуна было пусто. Гам сидел в СН, контролируя процесс стыковки «Темного кристалла» с каким-то напастным элохимским кораблем. Не медля ни минуты, Керк сразу же свернула влево, к его каюте, которую он разблокировал дня через два после того, как они переспали вместе, дав ей возможность в любое время пользоваться более удобной ванной. «Доверие, – подумала она. – Доверься пограничнику – и даже не знаешь, когда тебе придет конец». Остановившись у двери, она тихо проговорила в пустоту, зная, что кастрированный искин корабля ее услышит:

– Мать, это Керк Блум. Впусти меня.

Дверь ушла вверх. Керк почти вбежала внутрь, окидывая взглядом черно-белую, эстетично обставленную каюту с компьютерным столом, койкой, баром, заблокированными компьютерами и невообразимой ванной.

– Кис-кис, – заговорила она, склонившись над кошачьим домиком. – Кис-кис… Напасть, чтоб тебя… кис-кис… иди сюда, котик… Го-о-олод… кис-кис…

Послышалось мяуканье, и Блум увидела в домике голову заспанного кота. Она взяла его на руки, бросив взгляд на открытый выход, ведший из каюты прямо в СН. Гама, похоже, там то ли не было, то ли она его не видела.

– Идем к тете Керк, милый, – прошептала она, направляясь в коридор. – Посидим сегодня у меня в каюте, хорошо? Понимаешь, что я говорю?

Что-то пискнуло. Блум замерла на полушаге, узнав сигнал выравнивания давления. Гам за это время успел соединить корабли трапом и, мало того, еще и открыл проход! Напасть! Когда он это сделал? В коридоре она сразу же свернула к своей каюте, но тут, как назло, Голод спрыгнул с ее рук на пол.

– Ну, не дурачься, – прошептала она, снова беря его на руки. – Идем, ладно? А то я с ума сойду…

Внезапно, уже выпрямляясь, она поняла, что не одна. Она слышала не сигнал выравнивания давления, а звук закрывающегося шлюза на нижней палубе. Кто бы ни собирался сюда войти, он уже был здесь. И теперь он поднимался по лестнице на главную палубу – в коридор, где сейчас находилась она.

Она быстро двинулась вперед, но уже понимала, что не успеет.

Элохим, вероятно, женского пола – если речь вообще могла идти о каком-либо поле – появился с лестницы прямо перед каютой Керк, в сопровождении Гама. Выглядела она так же, как и большинство из них, – комично: лысая, в черном обтягивающем костюме, вызывавшем ассоциации со странной разновидностью некоего средневекового, сотканного из тени платья. Вид у нее был просто безобразный.