Она хорошо танцевала, мы почти ни одной песни не пропустили. Было так весело, что я совсем забыл, что собирался сходить в машину Терри за пивом. На вечеринке был коп (так было положено), но он не обращал внимания на чуваков, которые шарились вокруг пьяные. Он должен был следить только за тем, чтобы народ не переубивал друг друга.

Судя по всему, это ему тоже удавалось так себе, потому что внезапно музыку заглушил чей-то крик с задней парковки. Все ломанулись туда – посмотреть, что произошло, а я не стал. Терпеть не могу людей, которые пробираются на место аварии, всех расталкивают и пялятся. Я даже не останавливаюсь посмотреть на драку, если не знаю лично тех, кто дерется.

– Давай не пойдем,  – сказал я.

Кэти кивнула.

– Ладно.

И тут сквозь толпу к нам пробился Кертис. Очевидно, он участвовал в драке: лицо у него было в крови, одна губа порезана. «Брайон! – крикнул он,  – Скорей! Марк ранен!»

Я похолодел. Марк был ранен. Я проложил себе путь сквозь толпу; я парень крупный, так что когда мне надо пройти, мне это удается. На парковке кругом стояли люди, их я тоже растолкал. Марк лежал на земле без сознания, с одной стороны лицо у него было всё в крови. Я встал на колени и склонился над ним.

– Марк? – позвал я, но он не пошевелился. Он был в отключке. Я вытер кровь с его лица своей рубашкой. Кровь текла из глубокой раны у него на виске, но других повреждений видно не было.

Кертис нагнулся над Марком с другой стороны.

– Он в порядке?

Я помотал головой.

– Кто-то позвонил в скорую?

Он кивнул.

– Да, вроде, коп вызвал по рации.

Тут я вспомнил про копа и огляделся. Он стоял неподалеку, только-только надел наручники на какого-то парня и теперь рассказывал ему о его правах.

– Это он сделал? – спросил я, и парень в наручниках посмотрел на меня. Он услышал.

– Да,  – сказал Кертис.

Я посмотрел прямо на парня и сказал ему:

– Чувак, ты труп, лучше сразу смирись с этой мыслью. Я доберусь до тебя, и тогда ты труп.

Я говорил серьезно, я был просто в бешенстве, а парень просто отвел взгляд, как будто ему пофиг. На самом деле он струхнул, я-то видел.