— Руки дрожали, не смогла удержать.
— С чего вдруг?
— У меня похмелье, — поворачиваясь ко мне и глядя, как на идиота, говорит Айлин. — Я одна выпила целую бутылку вина. А с непривычки это более чем много.
— Или же это ревность.
— Совсем с ума сошел? — тут же вскидывается Айлин. — Ты единственный, у кого она должна быть, но вместо того, чтобы запретить своей подружке даже здороваться с этим чудовищем, спокойно отпустил их на прогулку! Вдвоем! У тебя что, совсем крыша съехала? Ты до такой степени мертвый?
— Им нужно поговорить. Это важный разговор, и лучше, если они сделают это наедине, — я скорее пытаюсь убедить в этом себя, чем объяснить свою позицию Айлин. Та лишь шумно вздыхает.
— А поцелуй — это, значит, прелюдия к важной беседе, — язвит моя подопечная. — И ты, весь такой благородный, дал им свое мысленное благословение.
— Они любовники. Последние двести лет.
— Ничего себе поворот… — Айлин закусывает нижнюю губу и отворачивается, чтобы налить в чашку кипяток. — Когда ты узнал об этом?
— Пару дней назад.
— Тяжко тебе, да? — в голосе Айлин слышится сочувствие.
— Не то слово.
— Так тебе и надо.
Айлин бросает в мою сторону безжалостный взгляд, берет со стола чашку, предназначенную для Риты, и оставляет меня в одиночестве.
Когда подъезжаю к складу, меня охватывает нехорошее предчувствие. Достаю из багажника пакеты с едой, пробираюсь на территорию склада. В помещении тихо. Я зову Аду по имени, но она не откликается. Ставлю принесенное на пол, начинаю обходить помещение. Что, если ночью ее что-то напугало, и она предпочла спрятаться? Здание старое, потаенных уголков много.
— Ада, это я, Зотикус, — громко произношу я, и слова летят эхом по пустому складу. Неужели мое предчувствие оправдалось? Обшарив каждый уголок и убедившись, что учительницы здесь нет, я должен признать, что это так. Ада сбежала. Ей нужна был свобода, и я ей ее предоставил. Просто, легко и безрассудно. Что было такого в ее просьбе, голосе, что я поддался, совершено не думая о последствиях? Несправедливость обвинения, чувство, которое у меня возникло к ней? Или виной всему ее мистическое происхождение? Конечно, это самый удобный вариант. А главное, я же совсем здесь не причем. Обманут, и не более того. Слишком просто, чтобы на это повестись. Без денег, транспорта, разыскиваемая полицией, куда она могла пойти? Есть ли у нее поддержка в городе? К кому она может обратиться? Первое, что мне приходит в голову, это проверить ее квартиру. Разумеется, полиция, скорее всего, там побывала и, перевернула все вверх дном. Но я не теряю надежды найти там необходимую зацепку.
Проникнуть в квартиру Грановской труда не составляет. Здесь царит хаос: вещи разбросаны, словно она в спешке куда-то собиралась. Впрочем, может быть, так оно и было. Звук вибрации заставляет меня напрячься. Подхожу к постели, на которую свалена одежда. Быстро перетряхиваю ее, но источника шума там нет. Заглядываю под кровать. Там, в углу у самой стены, что-то темнеет. Залезаю туда, дотягиваюсь рукой до пластмассового прямоугольника, вцепляюсь в него пальцами и тащу к себе. Случайно ли она оставила его здесь или намеренно? От пыли щекочет в носу, хочется чихать. Поднимаюсь на ноги, отряхиваюсь. Экран телефона мерцает, издает тихий писк и выключается. Разрядился. Убираю его в карман. Подхожу к столу и выдвигаю один за другим ящики. Быстро осматриваю их. Ничего интересного. Тетради. Рабочие заметки. Яблоко. Открываю шкаф, сбрасываю на пол вещи. Взгляд тут же цепляется за маленькую шкатулку. Беру ее в руки. Она закрыта.
Иду на кухню, достаю нож. В два счета взламываю замок. Вытряхиваю содержимое на стол. Это фотографии, исписанные красивым почерком тетрадные листы и два медальона из серебра. Натягиваю перчатки, чтоб не обжечься, и беру их в руки. На первом выгравировано имя Петра, на втором Фео. Какие необычные имена. Открываю тот, что принадлежит девочке. Внутри лежит белокурый локон. На внутренней части выбит текст на непонятном мне языке. От одного взгляда на него мне становится нехорошо. Пробуждаются страх и необъяснимая паника. Закрываю его и убираю в шкатулку. Перебираю фотографии. Вот Ада запечатлена в свадебном платье. Рядом с ней стоит высокий мужчина. Они выглядят счастливыми и влюбленными. На следующем снимке — два светловолосых малыша сидят в коляске и над чем-то хохочут. На другом — они уже большие, стоят, держась за руки. За дверью слышится шум. Быстро сгребаю свои находки в кучу, сваливаю в шкатулку и прячу ее под пальто.
Голоса. Рядом с квартирой несколько человек. Возможно, полиция. Бросаюсь к окну, распахиваю его и, взобравшись на подоконник, спрыгиваю вниз. Приземляюсь мягко, как кошка. Оглядываюсь по сторонам и бегу к машине.
— Он ушел через окно! — кричит кто-то. — Быстро за ним!