— Себ, уезжай скорее! — Взмолилась я, всеми силами удерживая Томаса на месте. Он, конечно, мне поддавался, сама бы я точно с ним не совладала. — Иначе он тебя прибьет!

— Ты обещала мне обед! Мой номер не изменился, Агата. Позвони, ладно? — Он улыбнулся окровавленной улыбкой, стараясь унять в голосе злость.

Я кивнула, но Томас не дал мне шанса сказать что-либо, схватив в охапку и бросив на заднее сиденье вольво, положив тем самым конец этой разборке.

Оставшийся путь до гнезда мы преодолевали в молчании, которое звучало хуже, чем лавина обвинений. Я физически ощущала стену, что выстраивал между нами Томас, но в тот момент во мне не было ничего, кроме гнева. Себ ничего плохого не сделал, но в очередной раз выхватил от моей семьи. Водителя в машине не было, только мы, из чего я сделала вывод, что Томас сорвался по моим следам прямо из дома, опередив Сашу.

— Ты пошла и сделала ДНК тест? — Голос Тома прозвучал отстраненно, словно его вопрос был адресован не мне.

— Да.

— Соврала Монике, сбежала от Саши и пыталась контролировать свое сердцебиение?

Я не ответила. Томас бросил машину на подъездной дорожке к дому, распахнул дверь и вытащил меня на улицу. Уже смеркалось, но его глаза были темнее темноты. Том пристально вглядывался в меня, зажимая между собой и вольво. Я не выдержала и отвела глаза.

— Смотри на меня! — Потребовал он. — Я похож на него?!

— Нет, но… — прошептала я.

— Тогда какого хрена ты творишь?!

— Ты же соврал мне! Значит, тебе известна настоящая причина, по которой моя мать заявилась к твоему отцу.

— Да есть миллион причин! — Томас выпустил меня и сжал кулаки. — Артур старше меня на 3 года, тогда мой папа уже женился на маме! Он никогда бы ей не изменил!

— Откуда ты знаешь, — нерешительно шепнула я. Но почти тут же пожалела об этом. Я собиралась успокоить его, но, как самая бестактная тварь, ковырнула незаживающую рану в сердце Тома. Цвет его глаз слился со зрачками, и я вся сжалась в машину под их испепеляющим взглядом.

— То, что твоя семья держится на одних деньгах, не значит, что в остальных семьях так же!!! — Рявкнул Томас. — Мои родители любили друг друга! А вот ты и вся твоя испорченная семейка не знают, что это такое!!! Папа бы умер вместо мамы, если бы так можно было! А вы только и знаете, что лишаете друг друга фамилий да переписываете состояние с одного дебила на другого! Ты такая же, как твои мать и отец! Как бы ты это не отрицала. Ради личной выгоды ты предашь любого, кроме себя!

— Можно подумать, ты не догадывался об этом! — От возмущения я тряслась с головы до ног. От моего желания заверить его в том, что он все неправильно понял, не осталось и следа. — Томас, да ты же видишь меня насквозь! Неужели ты не знал, на что шел, когда захотел быть со мной?! Ори сколько угодно, маши кулаками и избивай невиновных. Но ты все равно слаб, потому что винишь себя в том, что от тебя никогда не зависело! Ты срываешь не злость, а свою скорбь на людях вокруг. Но мы не виноваты, что твоя мама погибла! И ты тоже!

— Не смей вообще упоминать мою маму! — Закричал на меня Томас. Но мое сердце отчаянно сжалось, когда я заметила предательский блеск в его глазах. — Я думал, ты такая же, как я. Только с тобой я мог по-настоящему забыться. И вот так ты поступаешь со всеми, кто тебе хоть сколько-нибудь дорог?! И не ври мне, что это не так!

— Отпусти ее, Том… — шепнула я со слезами на глазах. Мне было больно за нас обоих. Я по глупости обидела и была обижена. Но впервые от боли, что мы наносили друг другу словами не было ни капли удовлетворения. Шагнув к нему навстречу, я протянула руки, чтобы обнять его разгневанное лицо.

— Она никогда бы не стала винить тебя. Ты сделал для нее все, что мог, я знаю. Она бы хотела, чтобы ты был счастлив.

Но Томас грубо сбросил с себя мои руки, до боли стискивая запястья.