— Агата, ты дома? — Безо всяких приветствий начал отец. Получив от меня утвердительный ответ, он продолжил. — Мой детектив сообщил, что ваша мать несколько минут назад въехала в Альтону, задержись, посмотри, не к вам ли она направляется!

— Что она тут забыла? — Изумилась я.

— Не знаю, но убедись, пожалуйста, что она не намерена выкачивать из твоих бабушки с дедушкой деньги на свое существование. Я отсудил ей вполне достаточно.

Папа уже повесил трубку, а я так и стояла, слушая монотонные отрывистые гудки. Теперь, когда мне открылась правда на прошлое нашей матушки, я сильно сомневалась, что сюда она заявилась с насосом для откачки денег. Что, если она, сама того не ведая, приведет меня к своему старому любовнику? Я перебирала в уме список кандидатов, прикидывая вероятность отцовства, но одни были слишком стары, вторые чересчур молоды, а третьи совершенно не похожи на Артура внешне.

Мамина красная мазда на подъездной дорожке гнезда выглядела так же неуместно, как и она сама в своей меховой жилетке и замшевых ботфортах, громко цокавших по брусчатке. Я наблюдала, прячась за занавеской, как она взбила свои светло-русые волосы, склонившись к боковому зеркалу машины, и уверенным шагом направилась ко входу в пристройку охраны. Боясь пропустить какую-то важную деталь, я сорвалась с места и понеслась ко входу, что располагался в подвале. Томас уже ждал меня на пороге и, прислонив палец к губам, указал на одну из дверей.

— Ты не говорила, что твоя мама сюда нагрянет, — шепнул он, пока я переводила дыхание.

— Чей это кабинет?

— Моего отца, — спокойно ответил Томас. Я озадаченно уставилась на своего телохранителя, пытаясь разглядеть в его лице сходство с Артуром. Но ни в синих глазах, исполненных огнем и страстью, ни в идеальном носе, ни в высоких скулах не было ничего похожего на моего зеленоглазого русого брата с пухлыми губами. Ведь не мог же один сын пойти только в отца, а второй исключительно в мать?

— Агата, только не вздумай сказать, что мы с тобой в какой-то степени родственники, — Томас шутливо мне подмигнул, — ведь от этого я не перестану тебя меньше хотеть. Стоп. Ты что, правда думаешь, что твоя мать спала с моим папой?!

— Я не знаю, — честно призналась я.

— Вот что, — Томас вздохнул и медленно провел большим пальцем по моей нижней губе, обдумывая план дальнейших действий, — я поговорю с отцом и узнаю, зачем приезжала твоя мать. Идет? Не лезь туда, иначе выдашь ваш чертов план за минуту. И тогда вам с Адрианом уже никогда не удастся их переиграть. Эта женщина не дура. Ты же лучше меня знаешь.

Я неохотно кивнула. Чтобы окончательно сбить меня с толку, Томас скользнул рукой мне под майку и пробежал подушечками пальцев по чувствительной коже вокруг шрама. Тело затрепетало, что всегда происходило от его прикосновений, Томас с тихой улыбкой смотрел мне в глаза.

— Только пусти меня вечером к себе, — прошептал он, когда я не вытерпела и легонько укусила его за губу, — иначе я не смогу рассказать тебе, что выяснил, и сделать с тобой вот это.

Не успела я опомниться, как он рванул меня себе на грудь и, сжав мои бедра, столкнул наши губы в совершенно опьянившем меня поцелуе.

— Адриан, они даже не похожи! — Шипела я в трубку тем же вечером.

— Агата, послушай меня. Ни ты, ни я тоже не похожи на Артура. У бабули есть образцы наших волос, они вместе с луковицами и хранятся в пластиковых пакетиках, даже я это помню! — Втолковывал мне Адриан. — Пока капельница не действовала, я полазил в интернете, написано, что волос с луковицей это нестандартный биоматериал, по которому степень родства можно определить с вероятностью до 100 %!

Мне уже начинало казаться, что поисками кровного родителя Артура он был одержим больше, чем я.

— Что ты хочешь?! Чтобы я выдернула волос из бороды главы службы безопасности деда? — Я даже не пыталась скрыть свое раздражение.

— Не обязательно у него. Вполне достаточно волоса его сына. Какая разница, чью связь устанавливать, папа-сын или брат-брат. Уверен, что с Томом у вас отношения более доверительные, чем с его отцом, — съязвил Адриан.

— Адриан, ты просто омерзителен! — Взвизгнула я почти в голос. — Не стану я этого делать!