Ровно в тот момент, когда я вышел из машины, застёгивая пальто, на подступах к дверям показалась фигура высокого мужчины в безупречно скроенном твидовом костюме с дорожной сумкой и пальто на сгибе локтя. Мне не нужно было видеть его глаза через солнцезащитные очки, чтобы узнать Артура.

В три прыжка я нагнал его и замер прямо перед ним.

Сначала он предпринял попытку обойти меня, но я не дал ему этого права.

— Привет, — неуверенно поздоровался я.

С тяжёлым вздохом, будто знаменитость, которого уже порядком доконала неугомонная фанатка, Артур снял очки.

— Добрый вечер, Адриан. Ужасно выглядишь.

— А ты неплохо, и костюмчик зачетный, прямо щегол.

— Я смотрю ты все со сворой своей якшаешься? Даже говорить стал, как они.

— А ты меня на себя не ровняй.

— И не буду. Пять лет назад я бы, может, ещё рассмотрел этот вариант, но не теперь.

— Артур. Ты забрал у нас все. И мы не возражали. Но бабушку с дедом…

— Ты думаешь, если бы дед хотел вас видеть, он бы не прилетел?

— Через полтора месяца у нас день рождения, 21. Я не за себя прошу, а за Агату. Пожалуйста, Артур, сделай что-нибудь. И больше я не буду искать встречи с тобой, — тихо проговорил я.

— Ах за Агату. За нашу милую добрую алкоголичку и наркоманку. Действительно, что мне стоит, уговорить деда принять вас на один вечер… 25 декабря в консульстве будет Рождественский вечер. Я скажу, чтобы вам прислали приглашения.

— Артур! — Выдохнул я. — Спасибо!

— Но это ваш последний шанс. Облажаетесь как обычно, и больше ты от меня ничего не получишь! Две паршивые овцы…

Артур развернулся, собираясь уходить, но его последние слова я уже стерпеть никак не мог.

— А ты не боишься, что скоро я смогу предъявить права на долю в компании деда?!

Артур рывком подскочил ко мне и вцепился в воротник:

— А ты мне тут угрозами не сыпь, а, — зашипел он, — твои 25 % акций перейдут ко мне по твоей же воле. Или ты забыл наш уговор?! Мое слово против твоего, проверим?! В очередной раз! Тебе мало, что у вас отобрали фамилию?! Останетесь без какой-либо денежной поддержки, отнимем ваши тачки, шмотки и квартиру! Даже шавку вашу, и ту продадим! Ты понял?! Ты будешь молчать, а после бала с семьёй, независимо от его исхода, перепишешь свою долю на меня! Ясно?! — Артур тряхнул меня и, оттолкнув от себя, выжидающе и свирепо на меня глядел.