а) Первый этап — 2–3 дня. Уничтожение юхновской группировки противника и содействие уничтожению противника войсками 43, 49 и 50-й армий ударом с тыла. В этом этапе в район Юхнова тянуть как можно быстрее не менее двух стрелковых дивизий 50-й армии (217-ю и 413-ю сд). Одну легкую кавдивизию форсированным маршем выбросить для захвата ст. Чипляево и ст. Занозная.

б) Второй этап. Оставив в районе Юхнова две стрелковые дивизии 50-й армии с задачей завершения ликвидации отходящего противника, самому с группой форсированным маршем захватить город Вязьму и все пути отхода противника, охватывая Вязьму с юго-западного фланга.

Ваш план представить не позднее 4.1.42 г.

Жуков. Хохлов. Соколовский.

2.1.42. 15.25».

— Ты что хмуришься, командир? — спросил Алексей Варфоломеевич. — Не нравится тебе замысел?

— Сам по себе замысел хорош. Только до Вязьмы далековато.

— Сто километров. Позади гораздо больше осталось.

— Силы не те, комиссар. Материальные ресурсы исчерпаны.

— Значит, нереально?

— Если главную задачу решать, пожалуй, справимся. Соберу силы в кулак, до Вязьмы дойдем. Но ты смотри, сколько нам предварительных условий поставлено. Должны юхновскую группировку громить, трем соседним армиям помогать, станцию Занозную захватить. И как, скажи мне, буду я тянуть стрелковые дивизии к Юхнову, если дивизии эти подчиняются Болдину и перед ними свои задачи поставлены?!

— Что же ты предлагаешь?

— Буду готовить конницу к броску. А ты займись тылами. Скорей двигай санные обозы и грузовики. Без продуктов перебьемся, жители картошку дадут. Боеприпасы нужны позарез!

— Знаю, командир. Все наши тыловики, многие политработники — на дорогах.

— Хорошо. А про вторую новость чего молчишь?

— Жду, пока с первой покончим. Дело вот какое: есть официальное сообщение, что Гитлер своего любимца отстранил от должности. Генерал-полковника Гудериана. Не простил ему поражения под Каширой и под Тулой. Гордиться можешь, Павел Алексеевич. В Штеповке ты Гудериану хороший синяк поставил, а теперь совсем из седла вышиб!

— Не преувеличивай, комиссар, Гудериана не мы одни громили. Туляки его задержали, Болдин и Захаркин его силы перемалывали.

— А кто его назад повернул, кто танкистов по сугробам двести километров гнал?! Кто Гудериану хребет сломал? Ведь он от Белёва к Орлу с жалкими остатками отошел. Повезло ему — выскользнул из-под нашего удара, а то совсем доконали бы… О себе, командир, ты как хочешь думай, а заслуги корпуса не умаляй, — закончил Щелаковский.

Павел Алексеевич улыбнулся. Вообще это похоже на парадокс, но факт остается фактом: прославленному немецкому танкисту больше всего досталось от конницы.

Гвардейцы не смогли с ходу взять город Мосальск, мешавший продвижению корпуса. У фашистов было много артиллерии и минометов. Едва спешенные кавалеристы поднимались в атаку, враг сметал их ураганным огнем. А подавить огневые точки противника было нечем. Кончились боеприпасы.