– Ной… – начинаю я.

– Не знаю, что сказать, – признаётся Ной тоном, подразумевающим «Я не знаю, что сказать, потому что потерял дар речи», а не «Я не знаю, что сказать, потому что мои слова тебе не понравятся». Это внушает оптимизм.

– Можешь не говорить ничего.

Мы усаживаемся на ступеньки рядом друг с другом. Ребята, поднимающиеся в здание школы, обходят нас.

– Спасибо за письма. Вчера вечером я перечитал их все.

Я представляю Ноя в его чудесной комнате. Хорошо хоть мои слова побывали в ней, раз уж мне туда доступа нет.

– Я собирался написать тебе ответ, – продолжает Ной. – Но потом решил поступить иначе.

Ной достает из рюкзака и вручает мне конверт, который я вскрываю дрожащими руками. Внутри четыре фотографии, четыре снимка нашего города ночью. На каждом по одному слову, но в родном городе я ориентируюсь прекрасно, поэтому легко догадываюсь, откуда они и что означают.

С вывески у Еврейского культурного центра слово «Жаль».

С рекламы «Лотто» у канцтоваров слово «Тебя».

С надписи на воротах кладбища слово «Нет».

И наконец, последнее фото – отражение Ноя в зеркале, которое он поставил у себя в студии. Одной рукой он поднес фотоаппарат к глазам, другой держит кусок картона, на котором написано одно слово.

«Рядом».

Я смотрю на снимки и понимаю, что ни о чем лучше мечтать не мог. Как Ной догадался?

– Серендипность, – поясняет он. – Я не спал всю ночь, проявляя пленку. Я сфотографировал сотню слов и в итоге отобрал эти. Так подсказала интуиция.

– А что она подсказывает тебе сейчас? – спрашиваю я, чувствуя себя совершенно недостойным.

Пауза.

– Она подсказывает пригласить тебя на бал в субботу.

Я хлопаю глазами.

– И что ты намерен делать?