Необходима поддержка тех научных и общественных сообществ, которые разумно отвергали и отвергают неолиберальную доктрину и работают над альтернативными проектами соединения культурных и духовных ресурсов российской цивилизации с программой модернизации и развития. Без новой индустриализации и возрождения научной и технической культуры Россия не выдержит нынешнего состояния «между молотом Запада и наковальней Востока» (Д.И. Менделеев).

- Ухудшение «личного состава» страны. Реформа нанесла тяжелый урон населению. Ухудшилось физическое и психическое здоровье большинства граждан России всех возрастов и социальных групп - народ болен в прямом смысле слова. Быстро снижаются формальные и качественные показатели уровня образования, наступает невежество и мракобесие. Упала до красной черты и продолжает падать квалификация главных групп работников. Подорваны нормы человеческих отношений и способность к самоорганизации. Возникли «малые народы», подгрызающие структуры цивилизации. Наступает «цивилизация трущоб» со своей культурой.

- Деградация культуры. Особо можно выделить интервенцию уголовной культуры и внедрение системы потребностей, несовместимых с реальностью России. Когда в стране «ускользает национальная почва из-под производства потребностей», народ чахнет и впадает в тоску. Им овладевает «воля к смерти». Эта большая операция информационно-психологической войны против России продолжается и разрывает связи солидарности людей, без которых не преодолеть угрозы.

- Деградация системы управления. За 90-е годы произошло катастрофическое падение качественных характеристик и кадров управления, и всей системы в целом. На высокие посты пришли люди, не имевшие представления о системах, которыми они должны были руководить, причем люди, неспособные к диалогу и обучению. Их мышление оторвано от здравого смысла, они не могут объяснить населению, зачем производятся непрерывные дорогостоящие преобразования («перманентная институциональная революция»). К тому же в безвыходный порочный круг госаппарат загнан коррупцией. Эта угроза нарастает, поскольку программы лечения нет. Само появление такой программы уже требует чрезвычайных мер.

- Кризис легитимности власти. Постсоветская власть не может преодолеть кризис легитимности - нехватку авторитета, уверенности граждан в том, что эта власть гарантирует жизнь страны и народа. Как следствие, недостаточна активная поддержка власти со стороны большинства. До предела сузилась социальная база власти

- ее кадры отбираются из узкого слоя «своих». Признак кризиса - высокий рейтинг символического лица (президента) при очень низком уровне доверия ко всем другим институтам власти. Множество опросов последних лет показали крайнюю степень отчуждения населения от власти. По множеству проблем в населении сложилось единодушное мнение: власть действует не во благо народа, а во вред ему.

Возникло неустойчивое равновесие, дестабилизация которого может быть достигнута сравнительно небольшими воздействиями. Культура и квалификация интеллектуальных бригад властной верхушки не отвечают тем вызовам, которые содержатся в современных «оранжевых» технологиях. Арсенал этих технологий широк и пополняется усилиями научных центров Запада. Вероятно, лобовой атаки в РФ не будет, но власть можно измотать непрерывной чередой политических провокаций и спектаклей. Угроза, что РФ столкнут в новый виток хаоса, велика.

- Угроза утраты школы. Школа - «генетический механизм» национальной культуры. Ее главная задача -передача следующему поколению неявного знания и нравственных устоев, накопленных народом. Попытка слома национальной школы привела к культурному кризису и длительному хаосу. Утопия реформы - заменить культурный и социальный тип русской школы на тип западной школы - с каждым поколением снижает жизнеспособность всех систем России.

- Деградация производственной системы и систем жизнеобеспечения. Деиндустриализация и архаизация села 90-х годов не компенсированы усилиями после 2000 г. В целом идет неумолимый процесс старения и выбытия мощностей при отсутствии инвестиций для их восстановления и модернизации. За годы реформ из основных фондов недовложено более 7 триллионов долл. (относительно уровня 1990 г.). Инвестиции несоизмеримы с масштабами провала. Программы восстановления всей производственной ткани страны нет.

На грани отказа - целые блоки ЖКХ. Долго не велся капитальный ремонт жилья, оно ветшает. Попытка переложить эти расходы на население или местное самоуправление безуспешна, привлечь к этому частный капитал невозможно.

Большинство опасностей, предсказанных специалистами при обсуждении доктрины реформ в начале 1990-х годов, проявились. Однако их развитие оказалось более медленным, чем предполагалось. Большие системы, сложившиеся в советское время, обладали большим запасом «прочности». Природа этой устойчивости не выявлена и ресурсы ее не определены. Это создает опасную неопределенность, поскольку исчерпание запаса прочности может быть лавинообразным и момент его предсказать трудно.

Человеческие общности скрепляются прежде всего общими ценностями и нормами. Общество собирается на определенной мировоззренческой матрице, ядро ее составляет система нравственных ценностей. В ней есть подвижная часть, легко поддающаяся изменению и влиянию, а есть устойчивая часть, которую очень трудно изменить.

Каждое общество - это арена постоянной борьбы разных нравственных ценностей. Государство стремится найти если не консенсус и мир, то добиться перемирия, найти соглашение, компромисс между разными нравственными системами. Важно знать, какие нравственные системы борются в стране, иметь «карту» этих систем в динамике.

Государство должно следовать определенным нравственным принципам и в то же время оно должно быть эффективно в управлении обществом со всеми его противоречиями. Здесь для политиков есть сложная методологическая проблема - находить баланс между несоизмеримыми ценностями. Часто даже в рамках одной культуры несоизмеримость ценностей двух субкультур (социальных групп) принимает характер антагонизма, так что нет возможности договориться и прийти к согласию. Происходят даже гражданские войны на уничтожение носителей иных ценностей.

Эту проблему в ходе реформ в России игнорировали. Например, ценность свободы ставилась неизмеримо выше ценности равенства, так что возобладал социал-дарвинизм. Ценность экономической эффективности ставилась неизмеримо выше ценности социальной справедливости и безопасности. Социальная справедливость как ограничение для социальной инженерии была отброшена, но вместе с этим рухнула и экономическая эффективность.

Результат перестройки и реформы в социальнопсихологическом плане заключается в нанесении народу тяжелой культурной травмы. Это понятие определяют как «насильственное, неожиданное, репрессивное внедрение ценностей, остро противоречащих традиционным обычаям и ценностным шкалам».

Реформа 1990-х годов сразу произвела разделение общества по ценностным основаниям. И сразу идеологи реформы заняли крайне агрессивную позицию. К 1991 году самосознание «новых русских» как народа, рожденного революцией, вполне созрело. Только причастные к этому меньшинству были демосом (то есть народом), а остальные остались «совками». Эти лозунги большинству казались абсурдными и нереальными.

Интеллектуал из Института философии РАН, выступая в «Горбачев-фонде», говорил: «Британский консерватор скорее договорится с африканским людоедом, чем член партии любителей Гайдара - с каким-нибудь приматом из отряда анпиловцев». Вдумаемся: философ, который считает себя демократом, на большом собрании элитарной интеллигенции называет приматами людей из «Трудовой России», которые пытались, чисто символически, защитить свои ценности (причем именно демократические ценности солидарности).

Рассмотрим результаты «социологического сопровождения» процесса расхождения ценностных систем элиты и массы населения России. Авторы исследования «Ценностные ориентации советских и постсоветских элит” (1995) дали сравнение установок двух групп элиты («перестроечной» и «новой») и массового сознания: «В целом оно показывает очень большое сходство взглядов обеих привилегированных групп - и их резкий разрыв с взглядами населения в целом... Динамика сознания элитных групп и массового сознания по рассматриваемому кругу вопросов разнонаправленна. В этом смысле ruling class постсоветской России - маргинален».

Если ценностная система господствующего меньшинства по всем существенным позициям антагонистична населению -то есть, страной правит этически враждебная большинству маргинальная группа - возникает системный кризис.