— Нашел кое-кого. С тебя причитается.
— Что именно?
— Билет сегодня на хоккей и еще пятьдесят баксов. Там и увидитесь.
— Заметано.
— Оставь где-нибудь билет в конверте, на нем напиши, что от меня. Он заберет. Об остальном я позабочусь.
— Сколько я тебе должен?
— Сотка устроит?
— Вполне.
— Я тебе и сдачу дам. Как раз при расчете.
— У того парня имя есть?
— Имя есть, но зови его лучше Билл.
— Нервный?
— Кто, парень? Нет, не был, пока я не упомянул про Фрэнка Меррика. Ну давай, свидимся.
Кэндлпин (или «свечечный») боулинг традиционен в основном для Новой Англии. Шары в нем мельче и легче, чем в обычном (или «десятичном»), а кегли поуже: три дюйма посередке и полтора на концах. Попадание здесь дело скорее удачи, чем умения; говорят, что разом все кегли в кэндлпине не сшибал еще никто. Рекорд по очкам, зафиксированный в штате Мэн, составляет двести тридцать одно из возможных трехсот. У меня никогда не получалось выбить больше ста.
«Большая двадцатка» в Скарборо существует с пятидесятых годов, когда Майк Антон, албанец по происхождению, основал в Мэне самый большой и модерновый боулинг-центр, который с той поры почти и не менялся. Я сидел на розовом пластиковом стуле, потягивал газировку и ждал. Была пятница, половина пятого вечера, и все дорожки были уже заняты, возраст игроков варьировался от подросткового до пенсионного. Раздавался смех, пахло пивом и чем-то жареным, рокотали по деревянным дорожкам шары. На моих глазах двое стариканов, которые за все время едва перемолвились меж собой десятком слов, успели набрать под две сотни очков каждый, а когда одному из них не удалось в итоге преодолеть заветный рубеж «200», второй в сердцах лишь чертыхнулся. Я молча сидел, единственный угрюмец среди веселого сборища мужчин и женщин, весь в мыслях о том, что вот скоро мне предстоит переступить роковой рубеж с Мерриком.
Ближе к пяти у меня зазвонил сотовый.
— Мы его взяли, — сказал голос в трубке.
Снаружи стояли две патрульные машины из Скарборо, а также трио авто без мигалок и знаков — одно из портлендской полиции, другое из южного Портленда и еще одно со скарборскими копами. Рядом скопилась кучка зевак. Меррик лицом вниз лежал на парковке со скрученными за спиной руками в наручниках. Когда я приблизился, он на меня посмотрел. Судя по виду, разгневан он не был, скорее просто опечален. Рядом, опершись на машину, стоял О’Рурк. Я кивнул и сделал звонок. Ребекка ответила, что находится в суде и судья сейчас выдаст ордер о временной защите от Меррика. Я сказал ей, что Меррик задержан, а я, если ей по окончании процедур надо на меня выйти, буду находиться в скарборском полицейском управлении.
— Проблемы были? — спросил я Бобби.
Он покачал головой.