Однако истуканов возвели отнюдь не для красоты — судя по многочисленным следам застарелой крови на камне, они вполне могли играть религиозную роль. Только бомжей-культистов нам ещё не хватало…
Однако хозяев этой свалки нигде не было видно. По крайней мере — живых. В одном из углов луч моего фонаря выхватил чью-то оторванную руку, да и только. Я поджёг пальцем парочку светильников и принялся за вдумчивый осмотр. Так или иначе, кольцо где-то рядом. Вскоре под мусором нашлись новые останки, но картины они не прояснили. Кроме того, что им уже немало времени.
А вот у девушек дела шли гораздо лучше. Они полезли на платформу и вскоре до меня донесся удивлённый возглас Сатании:
— О, здесь живая!
Я обернулся и сам увидел выжившую — чумазую девчонку-подростка, худую до изнеможения. Вынырнув из груды хлама, она непонимающе хлопала глазами, как будто спросонья.
— Эй, ты как? Есть хочешь?
— Отойди!
Предупредительный окрик Снегурочки заглушил громкий каменный треск. Ближайший ко мне идол покачнулся, словно собираясь рассыпаться, но вместо этого выбросил одну из конечностей в мою сторону. Гранитный валун со всего маху треснул по напольной плите, где я только что стоял. Увернуться получилось лишь благодаря ускорению, но меня всё равно окатило мелким крошевом, брызнувшим в стороны.
Зато теперь понятно, что им не приносили жертв — они сами испачкались в крови.
А ещё захотелось хлопнуть себя по голове — уж больно подозрительно выглядели истуканы, но я всецело был сосредоточен на поиске неведомого хищника. И даже не посмотрел, чем именно сцементированы меж собой каменюки. Ведь колечком завладело вовсе не животное…
Девчонка взмахнула тощими руками, и вокруг неё тут же вырос каменный частокол, запросто пробивший деревянный настил. Сатания едва успела отшатнуться, иначе и её заодно пронзило бы шипами. Криста же схватилась с одним из каменных исполинов, кружась вокруг него с мечом наперевес. Однако лупить по граниту мечом она не спешила — так можно и без клинка остаться. Её противник запоздало отмахнулся рукой и оставил крупную вмятину на колонне, за которой девушка успела спрятаться. Хотя его «рука» тоже пострадала, частично рассыпавшись, но его это совсем не смутило.
Я вообще сомневался, что эти штуки способны чувствовать боль.
Отскочив от своего оппонента на безопасное расстояние, я взглянул на высокий частокол и понял, что с этим возникнут некоторые проблемы. Девчонку отсюда было даже не разглядеть, а на самих шипах в свою очередь выступили острые иглы, не дававшие приблизиться к защитному сооружению. Ладно, придётся сначала разобраться с охраной.
Сами големы оказались сильны, но не слишком поворотливы. Зато их было больше, чем нас, а забитое хламом помещение не позволяло по нему свободно бегать. Вскоре мне под ноги попалась какая-то тряпка, отчего я едва не растянулся на полу. Ожившая глыба, что топала за мной по пятам, едва не оставила от меня мокрое место. Пришлось скакать вперёд, под неё, и задействовать клинок. Ничего другого у меня в арсенале не осталось — огонь мог разве что пощекотать голема.
Я перекатился и рубанул по одной из толстых опор-ног, мысленно готовясь остаться без очередной сабли. Вечно убегать не получится, особенно в этой тесной помойке. Нужно попытаться сделать хоть что-то…
Удар знатно «отсушил» мне ладони, однако клинок выдержал встречу с камнем. Разумеется, бил я не по самой глыбе, а в место соединения её с соседней. Подобно сочленениям доспеха, благодаря им вся эта составная махина могла худо-бедно двигаться. Там блестело что-то вроде жидкого раствора, который почему-то не растекался по сторонам. Лезвие рассекло странную субстанцию и заодно отхватило выступающий край самого нижнего камня, отчего подломилась вся опора. Я едва успел убраться подальше, прежде чем каменный противник грузно рухнул на пол, разломив попутно один из самодельных стеллажей с «трофеями».
В лежачем положении голем уже не казался таким грозным, даже когда принялся ползти ко мне, отталкиваясь передними конечностями. Без особых проблем я вскочил ему на широкую спину, намереваясь продолжить демонтаж, но тут из обрубка выстрелили серые нити, которые намертво прилипли к отсечённой каменюке и стали понемногу подтягивать её на прежнее место.