Цю создал свой личный отряд и начал мстить тем, кто заставил его страдать. Только в учреждении, где он ранее служил, 462 человека из числа его бывших подчиненных были арестованы и подвергнуты пыткам; их заставляли есть хлеб, пропитанный экскрементами, били по половым органам. И это были не самые жестокие пытки. В результате восемь человек умерло.
Цю являет собой пример человека, который стал совершенно циничным по более серьезным причинам, чем пресловутая «культурная революция». Эти причины связаны с ущербной природой самой партии с первых дней ее существования. Накануне Великого похода ему и нескольким другим новобранцам Красной армии (одному из которых было одиннадцать лет) приказали спрятать часть партийных документов, которые они запечатали и утопили в реке, привязав к ним камни. Когда они вернулись на берег реки, то увидели перед собой дула винтовок своих товарищей, которых послали устранить их, чтобы не осталось никаких следов. Цю выжил лишь благодаря счастливой случайности.
Линь позволял Цю и другим близким друзьям вести свои личные вендетты и создавать свои личные отряды до тех пор, пока они повиновались ему. Мао то же самое позволял делать Линю. Какое-то время Мао пытался внедрить в армию собственных выдвиженцев, назначив одного из них, генерала Ян Чжэнъу, начальником штаба. Но Линь не хотел чувствовать за спиной дыхание генерала Яна и в конце концов заставил Мао посадить его в тюрьму в марте 1968 года. Мао даже временно распустил Военный совет, старый орган высшей власти, который он сам возглавлял. Он сохранил за собой только право вето на перемещение любой группировки войск свыше батальона. На это требовалось его личное разрешение.
Линь назначил своего друга Хуан Юншена на должность начальника штаба армии. Хуан был столь незначительным, что Мао даже не мог вспомнить его лицо. Известный дамский угодник, он вскоре стал любовником госпожи Линь. Е Цюнь была женщиной необузданного сексуального темперамента, который не мог удовлетворить маршал, страдавший импотенцией. Мадам Линь называла мужа «замороженным трупом». Отношения между ней и ее возлюбленным стали ясны после трехчасовой телефонной беседы, которая прослушивалась.
«
Судьба нового начальника штаба, в которой смешались подлинное чувство и бесстыдный политический расчет, оказалась тесно связанной с судьбой Линя.
Линь превратил военно-воздушные силы в свою главную опору. Там его ставленник сделал двадцатичетырехлетнего сына Линя по кличке Тигр заместителем руководителя военного отдела. Он установил порядок, по которому военно-воздушные силы «обо всем сообщали Тигру и получали от него приказы». Дочь Линя Додо стала заместителем главного редактора газеты военно-воздушных сил.
Летом 1967 года, не удовлетворенный состоянием дел в армии, Мао решил заняться формированием «штурмовых отрядов», состоявших из тех цзаофаней, которых он назвал «левыми». После июльской паники в Ухане, пребывая в мстительном настроении, Мао подстрекал левых организовывать нападения на другие группы, которые он называл «консерваторами». Когда Мао сбежал в Шанхай, он заставил там левых напасть на враждебную группу. Произошло крупнейшее сражение в ходе всей «культурной революции», которое случилось две недели спустя после прибытия Мао. В тот день, 4 августа, более 100 тысяч левых, вооруженных копьями и железными прутьями, окружили около 25 тысяч своих противников на фабрике недалеко от моря, а выход с нее находился под прицелом кораблей военно-морского флота — это было невозможно сделать без приказа Мао. К концу дня более 900 человек были ранены, многие из них искалечены, некоторые умерли. С двух вертолетов снимали всю сцену боя — что тоже было невозможно без приказа Мао. Документальный фильм об этих событиях продолжительностью 2,5 часа показывали организованным толпам. Мао посмотрел его на своей вилле. Человек, который возглавил нападение, Ван Хунвэнь, был впоследствии выдвинут на руководящие должности Мао и стал национальным лидером номер три. «Я видел ваш фильм», — сказал ему Мао, поздравляя с «одержанной победой».
В день сражения Мао отдал приказ сформировать «штурмовые отряды». «Вооружай левых, — писал он своей жене, лидеру Группы по делам культурной революции. — Почему мы не можем вооружать левых? Они [консерваторы] бьют нас, и мы также имеем право бить их».