– Вы удивительно хорошо говорите по-русски для обладателя такого имени и такой фамилии, ― заметил я.

Бартли улыбнулся.

– Это совсем не удивительно. Я русский, ― сказал он и тут же спросил: ― Вы не удивлены нашему появлению?

– В принципе я был готов к этому.

– Как хорошо, что мы друг друга понимаем. ― Бартли посмотрел на меня, прищурившись на яркое утреннее солнце. ― Не надо ходить вокруг да около, и всё предельно открыто.

– Можно сначала задать небольшой вопрос? ― Я ещё раз огляделся, наблюдая, как вокруг нашей скамейки красноречиво прогуливались мой знакомый «сантехник» и крепкие молодые люди.

– Пожалуйста.

– Как вы меня нашли?

– Это было не так уж сложно… ― Бартли поморщился. ― Но зачем вам вникать в эти технические детали? От нас достаточно сложно скрыться.

– А почему вы не взяли меня в квартире Ракицкого?

– Зачем же беспокоить пожилого человека.

– Вы знали, когда я появлюсь на улице?

На круглом лице Бартли опять появилась улыбка:

– Если вы в чём-то подозреваете своего научного руководителя, то скажу вам правду – он тут ни при чём.

– Кто вы?

– Скажем так – одна из заинтересованных сторон известного вам дела.

– Весьма туманно, ― сказал я. ― Вы работаете на иностранную спецслужбу?

– Вы задаёте так много вопросов. ― Бартли усмехнулся. ― Такое впечатление, что вы хотели найти нас, а не мы вас. Давайте лучше перейдём к делу.

– Извольте.

– У меня к вам всего два вопроса. Первый: где Полуянов? Второй: где письмо Ногаре?