Я отстранился и посмотрел на сидящего передо мной улыбчивого зеленоглазого мужчину в строгом дорогом пальто:

– Я не верю… ― замотал я головой. ― Это страшный сон наяву… Абсурд!..

– Не волнуйтесь, Руслан, ― попытался успокоить меня Полуянов, ― и, главное, не придавайте всему грубого отталкивающего и пугающего сверхъестественного смысла. Отношения человечества с другими нечеловеческими сущностями более естественны, чем кажутся на первый взгляд… Да, я тот, кого люди называют демоном, джинном, дэвом, бесом, чёртом, если вам так привычнее… Да, я обладаю иной природой, а точнее сказать, я обладаю двойной природой – человеческой и демонической. Но я, так же как и любой человек, ограничен в своих желаниях и возможностях. Единственное моё преимущество – это память, аккумулировавшая опыт человеческих поколений. Именно это помогает мне существовать на Земле и быть чуть предусмотрительней в холодном разумном расчёте земного существования. У нас, демонов, нет ничего такого, что люди в страхе склонны приписывать нам из отличительных внешних признаков: нет хвоста и рогов, длинных когтей, зубастой пасти, раздирающей человеческую плоть и душу. Мы, демоны, – не сверхлюди, мы – просто другие, и земная жизнь для нас есть игра с вечностью, которой мы наказаны… Не пытайтесь это понять – как и в случае с новыми теориями пространства и времени, человечество, ограниченное определённой системой координат, ещё не нашло реальных способов осознания факта существования других сущностей. Принимайте моё демоническое существование как данность. Это освободит вас от излишних ущербных переживаний и размышлений. Да, я есть, я такой, какой есть, и такой я не один. Это факт…― Полуянов умолк на секунду, пытаясь определить мою реакцию на его слова. ― Не хочу читать вам лекцию по сравнительной теологии и демонологии – сейчас нет для этого времени, но кое-какие моменты стоит вам объяснить, хотя вы, уверен, в том или ином варианте слышали об этом… ― Полуянов опять замолчал. ― Вы наверняка уже видели, и не раз, моего сегодняшнего собеседника.

– Кто этот человек? ― спросил я.

– Это не человек, ― спокойно ответил Полуянов. ― Это архангел Рафаил.

Жар внезапного беспокойства охватил меня, мне стало душно, и я, расстегнув верхние пуговицы своей куртки, нервно сцепил руки и проговорил:

– Книга Товита… Архангел Рафаил спас добродетельного Товию, решившего жениться на некой Сарре, от злобной ревности Асмодея. Курением из сердца рыбы и её печени Рафаил изгнал Асмодея и спас Товию.

Полуянов звонко рассмеялся.

– С тех пор я терпеть не могу рыбу! ― воскликнул он на удивление весело. ― Изначальная природа у нас с Рафаилом была одна. Но положение и роли, в силу сложившихся обстоятельств, у нас разные… Всё началось во время Великого Мятежа, когда часть ангелов во главе с Люцифером решила свергнуть Бога. Между прочим, сверхъестественное событийное эхо этого мятежа и великого противостояния сохранилось практически во всех мифах… Я оказался в рядах мятежников, мы проиграли. Наказание было сурово и справедливо. По воле Бога мы были навсегда заброшены на Землю и призваны существовать на ней вечно, сохраняя историческую память о своём поражении; в светлом Божьем царстве для нас места уже не было… Вечная жизнь меняющей тела бессмертной субстанции для кого-то может показаться верхом желания, но, поверьте мне, земная темница духа больше похожа на ад, нежели рай… Но, знаете ли, на Земле тоже можно недурно устроиться, тем более если у тебя нечеловеческая природа, огромный опыт земной жизни и вполне естественное и понятное людям желание власти над другими. А самая сладкая из всех форм власти – это тайная власть! Управлять другими так, чтобы они не сознавали, что ими управляют, – не в этом ли наивысшее наслаждение настоящего земного владыки? Знать, что твоей воле подчинены люди, которые в желании вполне земных материальных благ принимают твои правила игры в жизнь, утверждая их справедливыми и единственно возможными, – не это ли удовольствие невидимого кукловода, нитями неведомой судьбы заставляющего двигаться своих марионеток?

Демон искушает человека. Движение зла похоже на движение змеи – плавное, медленное, завораживающее, манящее своей успокоенностью, простотой и естественностью. Змей проникает в душу и тихо живёт там, пьёт жизненные соки, свернувшись миролюбиво калачиком и заставляя человека играть по своим правилам. А человек слаб – зло ведь всегда легче делать, чем совершать добро. И тем более, легче делать зло, прикрывая его лживыми добрыми намерениями. В этом демон намного сильнее человека.

Тем не менее, Бог позаботился о равновесии интересов демонов и людей. Он дал в руки слабейшего оружие защиты. У поверженного Люцифера архангел Михаил выбил из короны его любимый изумрудный камень, а Бог на нём начертал своё истинное имя. С тех пор появился камень с именем Бога, который позволял повелевать демонами. Этот факт нашёл своё отражение во многих источниках. Прямые ссылки или отголоски его существования можно найти в большинстве мифологических традиций человеческой культуры. Индийский Чинтамани, горюч камень русских былин, Грааль Эшенбаха, философский камень алхимиков и прочее, прочее, прочее. Всякий магический камень в разных традициях сулил его владельцу власть через обладание им. Но на деле власть эта могла быть осуществлена только избранными людьми, передающими эту уникальную способность своему первенцу из поколения в поколение… Спросите меня, какова технология, и почему происходит именно так, а не иначе, отвечу: не знаю. Это придумал Он. ― Полуянов показал пальцем вверх. ― А чем Он руководствовался, знает только Он сам. ― Полуянов печально улыбнулся. ― Повелителем был и царь Соломон. Легенда довольно точно передала наш с ним, так сказать, конфликт. В той земной жизни я был Адонирамом, братом царя… Впрочем, эта история уже достаточно освещена нами. ― Полуянов вздохнул. ― Повелителей камня изначально было совсем немало среди людей, но со временем связи поколений рушились – не каждому старшему ребёнку в семье Повелителей удавалось оставить после себя наследника или наследницу, и тогда линия связи поколений прерывалась. И в настоящее время на Земле осталось порядка сотни людей, которые ещё способны реализовать свою способность Повелителей камня. ― Полуянов устремил на меня долгий, испытующий взгляд. ― А теперь пришло время рассказать вам одну очень интересную и занимательную историю. Когда-то очень давно, а именно в 1244 году, в год падения последней альбигойской цитадели, крепости Монсегюр (надеюсь, вы уже привыкли к тому, что время для меня понятие относительное), я встретился с неким бароном П. Именно так представился этот человек, не желая выдавать своего настоящего имени. Он был файдитом, лишенцем, человеком, которого французский король лишил прав на родовой феод. Окситанец, бывший вассал графа де Фуа, он был лишён своей земли и своего титула. Французы захватили его замок и сожгли, земли отдали одному французскому барону, бывшему соратнику Симона де Монфора, покорителя Лангедока и истребителя альбигойской ереси. Это было не редкостью в те времена. Таких лишенцев, как барон П., тогда было очень много. Они образовывали партизанские отряды и воевали против французов. Их фанатизм и жестокость могла сравниться разве лишь с жестокостью и фанатизмом самых отчаянных крестоносцев, которые залили некогда благодатный и свободный край кровью… Я встретил барона, когда тот остался один, все его товарищи по оружию погибли. ― Полуянов усмехнулся. ― Бог хранит избранных, это я заметил… Когда я увидел этого человека, я сразу почувствовал его силу – любой демон всегда узнает Повелителя. Барон П. направлялся в Каталонию, где хотел вступить в ряды ордена Храма. Он знал, что храмовники принимали в свои ряды всех, даже дворян-файдитов. Лучшей защиты для себя в то время он найти не смог бы. Мы беседовали с ним всю ночь, а наутро он уехал… Позднее я хотел найти барона П., спрашивая про молодого рыцаря-файдита в замках храмовников, но тамплиеры ревностно хранили тайну имени и местонахождение своих рыцарей-монахов… Тогда я уехал в Лангедок и попытался узнать о бароне П. побольше там. После долгих поисков мне удалось узнать, что мой ночной собеседник был единственным сыном и наследником барона Ги де Перибю, погибшего в бою с крестоносцами. Я видел разрушенный замок, родовое гнездо Перибю, я встречался с людьми, знавшими молодого барона, но мне так и не удалось выйти на его след. И так как барон должен был стать монахом, я решил, что его линия Повелителей камня, вероятнее всего, должна была на нём и прерваться. Я прекратил всякие поиски, посчитав их бесперспективными… Только много позднее, уже в этой своей жизни в образе Полуянова, из письма канцлера Ногаре и послания Святослава Ракицкого я узнал, что наследники барона П. не только были, но и прекрасно осознавали в прошлом, кем они являются на самом деле и для чего им нужен перстень Соломона. ― Полуянов замолчал на секунду. ― Работая в европейских архивах, я наконец напал на след фамилии Перибю. Моё расследование привело меня обратно в Россию… к вам, мой дорогой Руслан Кондратьев…

Полуянов откровенно и с любопытством изучал меня своим неподвижным зелёным взглядом. Несмотря на припекавшее весеннее солнышко, мне стало вдруг холодно, по телу пробежал мелкий озноб, я поправил шарф и запихал руки в карманы куртки.

– Стоит объяснять, почему вы, Руслан, стали мне так интересны? ― спросил Полуянов.

– Потому что я сейчас и есть тот самый барон П., ― прошептал я.

– Именно так! ― оживлённо воскликнул Полуянов. ― Вы – Повелитель магического перстня подчинения зла! Могущество любого демона разобьётся о скалу вашей воли и превратится в силу, работающую на ваше желание, если в руках у вас окажется перстень… ― Полуянов замялся. ― Но, правильнее сказать, вы были Повелителем, потому что вы уже не последний первенец в своём роду…

– Карина родила?! ― В нервном возбуждении я быстро вскочил со скамейки.

– Да. ― Полуянов расплылся в довольной улыбке. ― Девочка. Вес – три двести, рост – пятьдесят один сантиметр.

– Когда?!

– Неделю назад. 21 марта.

– Где она?