– Присаживайтесь, ― сказала она и, отодвинув на край стола бумаги и книги, поставила на стол поднос.

Я послушно сел за стол, незаметно поглядывая в угол, где висел заинтересовавший меня, небольшой графический рисунок.

– А я почему-то была уверена, что вы именно сегодня придёте ко мне, ― сказала Софья Петровна.

– Почему?

– Потому что вчера позвонила Карина, ― сказала Софья Петровна, улыбнулась и пояснила многозначительно: ― Вы теперь чувствуете друг друга на расстоянии.

– Но где она сейчас? ― с отчаянием спросил я.

– Где-то за границей… Не волнуйтесь, у ней всё хорошо. Слава не допустит, чтобы с ней случилось что-то плохое.

Я задумался, отстранённо крутя маленькую чайную ложечку и разглядывая причудливый узор на ней.

– Простите, Софья Петровна, ― начал я нерешительно, ― вы доверяете вашему сыну?

Софья Петровна совсем не удивилась моему вопросу и, казалось, ожидала его.

– Да, ― быстро и уверенно ответила она, наливая в мою чашку чай.

– Вы долго его не видели, прошло двадцать лет… Он мог измениться, ― продолжил я.

Софья Петровна улыбнулась:

– Я убеждена, что Слава не может сделать ничего плохого.

– А если… если он стал другим?

– Кем бы он ни был, он остаётся моим сыном, и я верю ему. Мать нельзя обмануть, если она этого не захочет сама.

Я встал со стула:

– Вы знали, что он находился в Москве, когда я первый раз пришёл к вам… Вы встречались с ним, не так ли?

– Всё верно, ― подтвердила Софья Петровна, ничуть не смутившись. ― Он не предупреждал меня о своём появлении, не звонил. Я встретила его в гастрономе… Это было очень тяжело, но он помог мне справиться с шоком. Вы понимаете, чем было для меня его появление через двадцать лет неизвестности, когда официально он уже считался пропавшим без вести.― Софья Петровна перевела дух, справившись с волнением. ― Он сказал мне, что стал богат и независим, что приехал за Кариной. Слава предупредил меня, что его преследуют спецслужбы и что за всеми его бывшими знакомыми установлено негласное наблюдение. Он просил моей помощи, и я помогла ему.

– Как?