– Не верю я тебе, Слава, ― проговорил он. ― Нет у тебя правды… За тобой смерть ходит. Ты сам у неё, видимо, на закуску, а пока она тех, кто рядом с тобой, косит… Хватит уже играть в эти игры. Ты бы о других подумал сначала. ― Рыбаков характерным кивком показал на Сарычева и меня.

Полуянов грустно вздохнул:

– Видите ли, Дмитрий Иванович, сейчас как раз этим и занимаюсь. А потому нужна ваша помощь.

– А если я откажусь? ― капризно спросил Рыбаков.

– Не для того вы, Дмитрий Иванович, сюда пришли, чтобы сказать нам «нет», ― спокойно заявил Полуянов.

– Экий ты самоуверенный! ― вспыхнул полковник, смерив Полуянова гордым взглядом. ― А если я не отдам тебе письмо всё-таки, что будет? К Пахомову побежишь?.. Чем ты вообще можешь меня убедить, что письмо именно тебе надо отдать, а не разорвать и выбросить?

– Ну, это вы не сделаете, ― уверенно проговорил Полуянов. ― А чем убедить?.. Есть у меня один аргумент, который поможет нам договориться. ― Полуянов вынул из внутреннего кармана пиджака сложенную в несколько раз газету и протянул её Рыбакову. ― В разделе происшествий, слева внизу, ― пояснил он.

Полковник быстро пробежал глазами по какому-то тексту и положил газету на стол, перевернув её другой стороной. Он задумчиво приподнял козырёк своей кепки и почесал лоб, не поднимая глаз на Полуянова. Мы с Сарычевым, не будучи в курсе того, что происходит, замерли, напряжённо ожидая финала этой непонятной молчаливой сцены.

– Четыре Восемь Девять? ― вдруг неожиданно сказал Полуянов. По интонации мы поняли, что это был вопрос.

Произнесённые вслух три цифры как будто обожгли Рыбакова.

– Это уж не твоё дело! ― нервно воскликнул он, бросив злой взгляд на Полуянова.

Мы с Сарычевым переглянулись, потеряв всякий смысл того, что происходит между полковником и его бывшим агентом. На наших глазах происходило нечто, что мы понять были не в силах, и было отчётливо видно, что Рыбаков с Полуяновым явно не собирались нам ничего объяснять.

– У них нет шансов решить этот вопрос, а я могу это сделать, ― загадочно сказал Полуянов Рыбакову.

– Тебя задавят, ― в ответ промолвил Рыбаков.

– Ну, это ещё бабушка надвое сказала.

– Ты самонадеян и глуп, ― покачав головой, произнёс полковник.

Полуянов в ответ только улыбнулся. И это была улыбка победителя. Теперь он был уверен, что получит то, что хотел. Рыбаков потерял свой боевой вид, он раскис и размяк, превратившись в обыкновенного уставшего старика. Дрожащей рукой он молча залез в карман своего пиджака и, не торопясь, вытянул оттуда белый конверт.

– Спасибо, ― небрежно обронил довольный Полуянов, приняв конверт из рук Рыбакова, открыл его, бегло оглядел листки бумаги, лежавшие в нём, и тут же спрятал всё в свой карман. ― Вы поступили правильно, ― сказал историк, почему-то сделав особое ударение на слове «вы».

– Проводи меня до метро, ― тихо попросил Рыбаков своего племянника и медленно поднялся. Сарычев быстро встал, подхватил чуть не упавший на пол зонтик и обеспокоенно посмотрел на нас с Полуяновым.

– Проводите Дмитрия Ивановича, ― сказал Полуянов. ― Его надо доставить как можно ближе к дому, он неважно себя чувствует.