— Можа, еще нальешь, Гостянтин? — пошутил кто-то из мужиков.

— За ворот? Подходи. Вы, черти, хоть понемногу на донышке оставляйте, а то, чего доброго, самому не хватит, — говорил Лабырь, ловко работая большим деревянным ковшом.

Как ни мала была выпивка и как ни слаба, все же многие повеселели. Послышались шутки, говор стал громче. У некоторых появилось желание помериться силами, бороться. Более солидные старики, поглаживая бороды и посмеиваясь, подзадоривали борющихся.

— Куда сейчас? — спросил брата Пахом, когда они выбрались из тесного круга.

— Мне бы вот сюда надо зайти, — нерешительно кивнул Захар в сторону избы Самойловны, находившейся невдалеке от салдинской. — Никак не выберу время. Давно просили.

Пахом с удивлением взглянул на брата, потом на опрятный домик вдовы.

— Ага, понимаю, — неопределенно сказал он. — И давно ты сюда похаживаешь?

Захар смутился и промолчал.

— Чего же ты покраснел? Не одобряю, браток, не одобряю. Она баба, того, женит тебя на своей дочери, и перейдешь ты от хозяина к хозяйке. Вишь, у нее какой чистенький домик-то. А тебе еще рановато надевать на шею этот хомут.

Пахом помолчал, перекатывая во рту цигарку из стороны в сторону и щурясь от дыма.

— Просили наладить соху. Отчего же не помочь, коли у них нет мужика. Руки не отвалятся, — возразил Захар.

— Помочь можно… — в раздумье сказал Пахом и решительно закончил. — Учиться тебе, Захар, надо. С повязкой на глазах трудно жить человеку.

— Где уж теперь мне учиться, запоздал.

— А я вот не запоздал, — живо отозвался Пахом, вытаскивая из внутреннего кармана шинельного пиджака потрепанную книжку. — Видишь начальная политграмота. Так что я с собой не только эту проклятую хвасоль привез… Кстати, этой самой хвасолью у нас ребятишки объелись и чуть было не того… Ты им как-нибудь немножко хлебца принес бы. — Пахом бережно разгладил помявшуюся обложку. — Нужная книжка для нашего брата, тут все о нашей жизни сказано.

— Ты хоть два года в школу ходил, а я что: ни одной буквы не знаю.

— Напрасно ты отказался пойти со мной в пастухи, я бы тебя за лето выучил читать, а там сам пошел бы в гору. Мудрость не велика, была бы охота.

Захар махнул рукой и молча направился к воротам Самойловны.

— Ты хлебца-то не забудь! — крикнул ему вслед Пахом.

Захар кивнул головой.

Самой хозяйки дома не было. Захара встретила Дуняша. Она из окна видела, что он идет к ним, и выбежала ему навстречу.