— Я тоже по тебе скучал, — признался он, осыпая ее поцелуями. — Мы больше не расстанемся, правда, мама?

— Никогда, милый, больше никогда.

У нее ни сил, ни желания не было жить с ним в разлуке. Она почти решилась сказать ему насчет Энн, разделить с ним надежду, но осеклась, не позволила себе это сделать. Мальчик едва оправился от этой потери, зачем бередить рану, пока нет никаких доказательств. Мери и сама запрещала себе до конца поверить в то, что Энн жива. Она по-прежнему была убеждена в том, что все это — новая ловушка, которую Эмма придумала для того, чтобы удерживать ее под своей властью.

— Мы отправимся искать клад? — хитро поглядев на нее, спросил Никлаус-младший.

— Не знаю, милый.

— А где Корнель?

— На Пантеллерии. Он ждет нас там.

Никлаус кивнул. Его лицо внезапно сделалось озабоченным. Мери никак не могла от него оторваться. Одно только прикосновение к сыну пробудило в ней все то, от чего она хотела бежать. Она понимала, что, как бы далеко она, мать, не ушла, все равно по-прежнему будет с ним связана. Он — плоть от плоти, кровь от крови ее. Ее слабое место. Она уже пробовала убедить себя в обратном. И больше не повторит той же ошибки.

— Он мог бы вернуться, — предположил мальчик.

— Но мне, Никлаус, мне никогда не дозволено будет остаться на одном из судов морского флота. Независимо от того, будет ли там Корнель.

— Даже если ты выйдешь замуж за капитана?

— Тем более если я выйду замуж за капитана. А ты этого хочешь, да? Чтобы я вышла замуж за Форбена?

Никлаус пожал плечами:

— Я только хочу быть марсовым с тобой, и больше ничего.

— Корк завещал Корнелю «Бэй Дэниел».

У Никлауса-младшего загорелись глаза:

— Правда? Капитан говорил, это самый лучший фрегат, какой он знает, после «Жемчужины». И он прав.

Мери пристально поглядела сыну в глаза:

— Если бы ты был на моем месте, Никлаус, как бы ты поступил?

— Я бы выбрал Корнеля, — уверенно ответил сын.