Допив вино, оба встали, и Корк на некотором расстоянии последовал за ними. У него внезапно появилась надежда получить и другие сведения, помимо тех, за которыми он охотился. Он следил за теми двумя до Лидо и оставил их у порога дома, явно служившего им пристанищем.

— Вы знаете, кто здесь живет? — спросил Корк у прачки, стиравшей на берегу неподалеку от этого дома.

— Сейчас живет одна дама. А вообще — то один, то другой, приходят, уходят.

— А дама из себя какая? Белокурая и очень красивая?

— Да, в самую точку попали, такая раскрасавица, прямо ангел! — согласилась прачка, снова берясь за свой валек.

Корк не стал расспрашивать дальше. Ангел и демон одновременно — это, несомненно, Эмма де Мортфонтен.

Направляясь к Балетти, он все равно должен был пройти мимо дома, приютившего их с Корнелем, а потому зашел туда по дороге, чтобы поделиться с другом своими подозрениями. Он вошел в ту самую минуту, когда Мери выходила из комнаты Корнеля, и предпочел спрятаться, чтобы не смущать их. Клемент Корк выждал, пока уйдет Мери, и только после этого рассказал все Корнелю, не намереваясь вмешиваться в их историю.

Теперь он об этом пожалел. Если бы он вмешался раньше, может быть, им вместе удалось бы предотвратить то, что произошло несколько минут назад.

Увидев, какие размеры приняло бедствие, друзья замерли на месте. Слишком поздно. Теперь никто не сможет приблизиться к горящему дворцу. Пламя уже перекидывалось на соседние дома. Поднялась суета, люди пытались сделать невозможное.

— По-моему, нам придется отступиться, Клемент, — проговорил Корнель. — Если они схватили Мери, значит, твоего маркиза нет в живых.

Корк и слушать его не захотел:

— Я побегу к подземному ходу. А ты выследи их и постарайся узнать, куда они ее отвезут. Я встречусь с тобой дома, как только все проверю.

— Ты мне нужен, Корк, — настаивал Корнель.

— Можешь на меня рассчитывать. Но я должен во всем убедиться сам, — ответил он, уже на ходу.

Корнель сдался. Отвязал одну из гондол под носом у владельца, больше других поглощенного созерцанием пожара, прыгнул в нее. Вокруг него, куда ни глянь, повсюду мужчины, женщины, дети, сменяя друг друга, зачерпывали воду из лагуны и заливали огонь, надеясь спасти собственные дома. Корнель оттолкнулся от берега. Если не начнется спасительная гроза, погибших и раненых будут исчислять десятками и Венеция облачится в траур.

Равнодушный к их участи и еще более равнодушный к судьбе маркиза, Корнель думал сейчас лишь о той лодке, которая неслась по направлению к площади Сан-Марко. За ней следовали две другие, битком набитые мужчинами, охранявшими фигуру под черным покрывалом. Должно быть, Эмма, кто же еще. У Корнеля рука зачесалась, так захотелось зарядить пистолет и уложить ее на месте. Но он подавил это желание. Один он ничего не сможет сделать.

Корк обогнул монастырь и, войдя в потайную дверь, спустился в подвал. Он задыхался от бега и от дыма, который расползался по всей Венеции, низко стелясь над улицами и каналами. У входа в подземелье он прихватил фонарь, зажег его и теперь с трудом продвигался вперед: здесь царила нестерпимая жара. Наверное, библиотека вспыхнула, словно факел. Клемент понимал, что совершает безрассудный поступок. Корнель прав. Балетти никак не мог здесь выжить. В подземелье всегда было сыро, и теперь влага испарялась, превращаясь в горячий и зловонный туман.

Он уже собирался было повернуть назад, сдавшись перед очевидностью, когда ему почудилось, будто до его ушей донесся стон. Очень слабый, еле слышный стон. Корк замер. Прислушался. Нет, ничего не слышно.

Должно быть, ему и впрямь почудилось, а может быть, это был отголосок того адского шума, который приглушенно доходил сюда с поверхности. Корк сделал несколько шагов по направлению к выходу — ему не терпелось вдохнуть свежего воздуха. И тут в его голове раздался голос, моливший: «Помоги мне!»

На этот раз он решил разобраться во всем до конца и вновь устремился вглубь по коридору.