— И ты при помощи магии от него избавился, — с горькой насмешкой предположил Корк.

— Мы по ним здорово пальнули, — поправил его один из матросов Корка. — В упор, — помолчав, уточнил он.

— Они не успели ответить. Корвет был весь разворочен. Хочешь знать подробности?

— Нет. Но ты продолжай, продолжай, мне интересно.

— Мы себе шли и заметили «Галатею», которая стояла на якоре в бухте рядом с «Красоткой» и брандером. Я хотел подойти ближе, но твой драгоценный капитан, похоже, был не больше расположен меня выслушать, чем ты. Его пушки загрохотали. Вот я и пристал с другой стороны острова, чтобы разузнать, что к чему. Меня все и повсюду знают, так что трудностей никаких не было. Габриэла понимает, что может мне доверять, поэтому призналась в том, что спрятала французских моряков.

— А что стало с Клероном и нашими ребятами? — спросил Марлен, сплюнув, наконец, табачную жвачку, которую мусолил уже несколько часов.

— Если верить тому, что мне рассказали, все убиты, за исключением горстки людей, которую увели с собой имперцы. Форбен высадился здесь со своими матросами примерно час назад, чтобы выяснить, что происходит. Они не задержались в деревне. Габриэла в это время пошла с остальными к роднику, она не могла сказать им про вас. Мне очень жаль, Корнель. Форбену надо было послушаться моего совета и не приближаться сюда.

Корнель не мог не признать, что тогда, в Анконе, под конец разговора Корк и впрямь на этом настаивал, не желая так глупо подвергать опасности Никлауса-младшего. Именно по этой причине Форбен и перевел его на «Красотку».

— Как ты намерен с нами поступить? — поинтересовался Кристоф Раймон, которого, равно как и его брата, Корку окончательно убедить не удалось.

— Никак не намерен, — ответил Корк. — Я на вашей стороне, а не с имперцами. Они покинули остров, а Форбен по-прежнему стоит на якоре. Я тебе уже сказал, Корнель, я хочу быть уверен в том, что вы не станете дергаться, если я сниму охрану. Я не хочу, чтобы кого-нибудь ранили. Никлаус и Габриэла не имеют никакого отношения к нашим спорам.

— Хорошо, — проронил Бенуа.

— Договорились, — поддержал его Марлен, а за ним и близнецы.

Корнель с Корком переглянулись так, словно мерились силами — как раньше, когда у них случались разногласия. Их дружба неизменно брала верх. Но на этот раз Корнелю нелегко было решиться.

Никлаус-младший сам решил все за него, вывернувшись из-под его защиты. Он рванулся к Корку и бесхитростно протянул ему руку:

— А я тебе верю. Потому что ты помог моей маме в Венеции.

Корк слез со стола и пожал протянутую руку:

— Ты тоже, как и она, можешь на меня рассчитывать, мальчик.

— Никлаус, — поправил тот. — Меня зовут Никлаус Ольгерсен-младший.

— Очень приятно, рад познакомиться, Никлаус Ольгерсен-младший. — Корк с достоинством ему поклонился, а матросы тем временем заткнули пистолеты за пояс.

Корнель шагнул к ним и прижал к себе мальчика. Никлаус не сопротивлялся. Он прислонился спиной к Корнелю и улыбнулся Корку.