– Марк с отцом? – спросила мама с нескрываемым интересом. – Как же, Сергей занятой человек. Он ведь согласился отвезти тебя в город только потому, что ты по-настоящему дружишь с его сыном. Вы с ним говорили?

– Я с ним немножко поругался. Мы повздорили. Вернее, я взбесился… В общем, надо извиниться.

– Мне было так хорошо, что вы оба спокойные и мягкие и никогда не ссоритесь.

– Тебе показалось. Я грубил, кричал. Наверное, сильно его задел. Причём не специально.

– Так почему ругались?

– Девочки плохо осведомлены в делах серьёзных, – произнёс я с откровенной иронией.

– Перестань.

– Тени? – прервала мама и добавила расстроенно: – Сергей поступил не по-человечески, и я не люблю его за то, что он уехал, не подождав тебя. Мог и остаться. Марк зато рвался к тебе. Я понимаю теперь, почему он обижен на отца.

– Мне известно, что Сергей был в аварии. Я ненавижу его. До каких пор ты собиралась скрывать?

Она не ответила и, раскрасневшись до ушей, громко заплакала. Выпуклая оправа её розоватых очков поблёскивала.

Мы разместились в машине, и я взял журнал по инженерной механике, чтобы отпустить напряжение. Мама жалобно всхлипывала. Вздохи с хрипом вырывались из её трепещущей груди. Алина поцеловала меня легонько в шею и положила крошечную голову на плечо.

– Ты ненавидишь Сергея? – спросила она. – Очень ненавидишь?

– Да, ненавижу. Это очень плохо?

– Нельзя любить всех, так не бывает.

– А что же бывает? И, тем более, я ненавижу одного человека. Это можно.

– Ненависть искажает, Паша. Ты несёшь её за собой, мучаешься и рыдаешь, но мучения твои никак не задевают Сергея. Вредишь только одному себе. Знаешь, что я думаю? Отпусти по-хорошему, – посоветовала Алина. – Как отпустишь ненависть, так сразу вспомнишь лёгкость, и станет жить спокойнее. Жить в лёгкости и гармонии счастливее, чем в злости и обиде. Прекрасно же понимаешь.

– Ты права, Виноградинка. Я не злюсь.

– Уже хорошо. А ненависть-то есть.

– Она у меня холодная, почти осязаемая. Она словно сделалась отдельным существом и живёт со мной. Мне бы погадать, – неожиданно для всех сказал я. – Как давно я не гадал! Я увижу что-нибудь и предупрежу.

– Зачем тебе карты, Паша? О чём предупредишь? – спросила мама, закончив плакать. – От карт одни беды. Вот возьму и выброшу их!