Похвала тайша-шаху Чакару. Он живет там, где река Яик впадает в Каспийское море. Но кочующих с юртами, подобно другим калмыкам, у него немного. Он живет в большом городе. Он владеет войском [числом] 3 раза по 100 тысяч. Народы могол и богол — его подданные.
Восхваление тайша-шаха Коба. Он владеет войском на той стороне, то есть на том берегу реки Яик, численностью 5 раз по 100 тысяч. Они воюют московские земли вплоть до Руси[315].
Упоминание о калмыцком тайша-шахе Дурумейте. Он живет на северной стороне реки Яик, владеет калмыками в количестве 2 раза по 100 тысяч. Но мне неизвестно, каким числом народа и подданных владеет Мончак-шах; этого не знают и московиты.
Сведения о калмыцком тайша-шахе Кёк-Дилине. Этот обитает на берегах озера, из которого добывается рыбий зуб. Он страдает от голода и холода. Владеет войском численностью 3 раза по 100 тысяч, подданными — 2 раза по 100 тысяч. Это — народ слабый, немощный.
О калмыцком тайша-шахе Бакаре. Число калмыков у него и пределы [их расселения] неизвестны, поэтому количество их [здесь] не указано. А степи, где они обитают, простираются до области Зенан[316] на берегу Тихого океана, на самом краю севера.
Калмыцкий тайша-шах Бике. На языке монголов «бике» — женщина. Эта калмычка управляет страной женщин, или Зенаном. Сей великий народ является удивительным и редкостным. /
А они — словно материализованный дневной свет, воплощение красоты. У них такие рост и сложение, плоть и стан, белая шея, подобная серебряному сосуду, сильно насурмленные глаза, такие, как у молодой газели, такая сладкая чагатайская речь, что, если послушаешь, кровь прильет к печени и ты не сможешь творить зла. Каждый раз, когда я видел [их] подле Мончак-шаха, я впадал в оцепенение, словно умирающий на глазах конь. А в стране Зенан все те [женщины] таковы.
Калмыки совокупляются с ними. Однако они не беременеют. В их роду мужские представители отсутствуют. У них есть большое озеро на тот случай, если женщина захочет рожать. Раз в год она входит в это озеро, и тогда, по велению всевышнего Аллаха, она становится беременной. Если, разрешившись от бремени, она родит мальчика, у него голова и руки — как у человека, однако туловище и задние ноги — как у собаки. А своих матерей и сестер они опять спаривают с собаками, но матери и сестры не беременеют. И если спарят их с сынами человеческими — все равно не беременеют[318].
Замечание о калмыцком тайша-шахе Кудале. Этот народ живет у предела седьмого пояса, в области под названием «городские развалины», близ Страны мрака. Пределы их [расселения] и численность ведает Аллах — владыка мира. Некоторые из них живут в качестве пленников у народа хешдек, они-то и рассказали [это].
Касательно калмыцкого тайша-шаха Улу-бана[319]. Сей народ обитает в некоей безвестной, не имеющей пределов стране — можно [предположить ее местонахождение] на чертеже поясов вместе с Белой землей, названной Птолемеем и древними народами Пустой землей. /
Итак, сей калмыцкий народ имеет двенадцать падишахов и двенадцать языков. Из-за различия слов и выражений в этих языках у их носителей нет возможности понимать друг друга. Я, ничтожный, пребывая в странствиях пятьдесят один год[320], путешествовал в семи поясах по восемнадцати странам, где падишахам читают хутбу и они имеют свою монету. И я способен в некоторой степени говорить на любом языке, так как память моя стала крепкой и удерживает сто сорок семь языков. Однако я не слышал столь ужасного языка, подобного лаю самсонских собак[321], — с утробным произношением звуков «лям», «мим», «ха» и «нун», — столь трудного, как язык калмыков.
ПО ПОВОДУ ЯЗЫКА КАЛМЫКОВ — БЕЗ СВЯЗИ, БЕЗ ГРЯЗИ И БЕЗ КЛЕЙМА
Прежде всего — счет чисел: некен — 1; каюр — 2; курбан — 3; дурбан — 4; табан — 5; дурган — 6; дулан — 7; наймам — 8; ясин — 9; арбан — 10; арбан некен — 11; арбан каюр — 12; арбан курбан — 13; курун — 20; гулар — хлеб; усун — вода; махан — лошадь; кудсун — обувь; махалай — шапка; дебек — шуба; бусэ — кушак; кутга — нож; нехарирэ су — приходи, садись; мендпдэрэр су — добро пожаловать; абусун — пастбище; бу — ружье; пусурга — шатер; улды — меч, сабля; тэмун — лук (оружие); узугай — в вежливом словоупотреблении — мужской орган; /
Имеется еще несколько сотен тысяч не заслуживающих внимания выражений. Здесь приведено некоторое количество употребительных слов, [указанных] потому, что мы некоторое время кочевали и останавливались на ночлег вместе с людьми калмыка Мопчак-шаха и калмыка Тайша-шаха. «Но хотя, — говорят они, — ты и описал языки двенадцати калмыцких падишахов, все мы вместе называемся одним словом: калмык». И в общем каждый из описанных выше калмыцких народов говорит на особом языке, и они совершенно не понимают языка друг друга. Это — великий народ, охвативший [весь] мир, он завоевал [земли] до Чина и Мачина, Фаг-фура, Хитая и Хотана, до земель Казак и Зенан, до страны Келеб-Ширан[322], до Страны мрака, далее — до гор Каф, до Стены яджудж и маджудж. Это — народ бени асфар.
[ПОСЛЕДНИЕ ЗАМЕЧАНИЯ О КАЛМЫКАХ]
Падишахов упомянутых двенадцати калмыцких народов называют «тайша», как, например, ханов Крыма — «гирей», а падишахов дома Османа — «хуикяр», «султан» и «цесарь». Этих же называют «тайша». Итак, это великий и великолепный Мончак-шах, отец же его — великий Тайша-шах. Выше было описано, как черкесы кабартай убивают великих тайша-шахов. /
Гривы у [коней] весьма длинные, волочатся по земле — эти кони чрезвычайно сильные, могучие, заросшие волосами. Хвост у каждой словно у пяти лошадей, тоже волочится по земле. Хвосты [очень] толстые. Зубы у них такие, что по обеим сторонам рта выступают два зуба — словно клыки. Когда они (кони) набрасываются один на другого, то этими зубами убивают друг друга. Поэтому калмыки не дают зубам своих лошадей [слишком] отрастать и около них пропускают через нос узду на железном кольце и так сдерживают лошадей. А оба конца уздечки связаны со стременами. Все калмыки управляются с уздечкой с помощью ног. Обе же руки у них остаются [свободными] для обращения с оружием. Вот так выглядят у них лошади. Это такие лошади, которые могут скакать три дня и три ночи без пищи и воды. Они связывают лошадей десятками за хвосты, а их ноздри надрезают ножом. Это делается для того, чтобы враги не слышали ни храпа, ни сопения лошадей, когда они тянут воздух, идя на рысях, отдыхая или двигаясь. Поэтому ноздри у всех их лошадей подрезанные. Воистину это лошади народа бени асфар.
По [мнению] всех татарских богословов и комментаторов, народ бени асфар — это и есть сей народ — калмыки. Не будь его, кяфиры Москвы [давно] прибрали бы к рукам весь мир. Ведь они уже завоевали без счета и без предела [страны] христианских народов, и у престола их повелителя живет восемнадцать падишахов,
Однако приятные сотоварищи-слушатели да будут счастливы узнать следующее. Видит бог: мы в той степени, в какой сумели узнать и уразуметь, описали подразделения упомянутого народа, калмыков, его троекратные нападения с целью грабежа на земли Москвы, а также на основе [подлинных] событий условия жизни этих двух народов. Нашим впечатлениям в целом будет [посвящен] другой том книги.
Удовлетворившись в такой степени [вышеизложенным] описанием, мы с баком-послом начали хлопотать о выезде в область Азова. В это время прибыли направляющиеся в путь от калмыка Тайша-шаха с бесчисленными товарами и дарами. От всех калмыцких старшин послу были даны наставления. Когда я твердо решил выступить в путь, Тайша-шах и его сын Мончак-шах преподнесли мне, ничтожному, каждый по два коня, по две шкурки детенышей пятнистой лани, блестящих и тонких, словно китайская бумага, и по два гуляма-раба из пленных ногаев и хешдеков. Каждому из моих спутников также было дано по два халата из меха пятнистой лани и по два коня. Бану-послу со словами: «Щедрость по-царски!» — они дали десять тысяч овец и пять тысяч коров. Ведь у них вовсе нет ни серебряных денег, ни прочих [подобных] драгоценностей. Пища у них — лошади, одежда /