Нашел рыболовный крючок с куском лески, тот торчал из коры сосны на берегу. Ничего не поймал на него.

Денис со знанием дела растоптал здорового скорпиона, который провел ночь подо мной в гамаке. Я его чувствовал, но думал, что лежу на зажигалке, выпавшей из кармана.

Кто-то в лесу испытывает новую бензопилу.

Кто-то другой с самого утра ловит сигнал в радиоприемнике.

Кто-то курит, кто-то спит, кто-то точит мачете о плоский камень.

Потом тишина. Одни муравьи в движении. Откуда они идут, непонятно, и тем более непонятно куда.

В военных целях между деревьями наискосок натянут канат, очень туго. С какой именно военной целью, никто не знает.

Здесь есть птица с сияющим оранжевым телом и черными крыльями.

Есть и другая, она кричит, как из бочки.

Две сотни этих солдат, по подсчетам Рауля, убили три тысячи врагов. «Это можно по праву назвать победой», – говорит он.

Мимо моей хижины сегодня никто не проходил. А тем временем вши берут верх.

Для многих вещей мне потребуются новые меры: для летней жары в открытом сосновом лесу, для запаха смолы после лесного пожара, для крестового похода детей.

Маленький солдат нарисовал шариковой ручкой часы на запястье. Он все время смеялся, пока рисовал.

Рауль таинственно намекает, что будто бы чужеземных захватчиков можно вычислить по тому, как они сопят во сне. Точно так же можно узнать язычников по их ярости. Язычники ярятся.

Маленький солдат по имени Фуэнтеррабиа, что переводится как «гневный источник», разговаривает со мной. Нет, это не его военная кличка, nom de guerre, его так и в самом деле зовут.

Фуэнтеррабиа не знает, сколько ему лет, но ему явно меньше десяти. Он показывает мне ноги, они болят от долгих переходов. Еще он говорит о больных рыбах, плывущих кверху брюхом, говорит о большом пожаре. Теперь остался один только больной лес.

Видок у этого парня – краше в гроб кладут.

Баллада о маленьком солдате IV

Коко. Ночная стоянка недалеко от реки. Подлесок чрезвычайно густой. Ночью начался дождь. Глубокое молчание солдат. Только один сдавленно кашляет в платок. Звук такой, будто у него туберкулез. Через несколько гамаков от меня маленький солдат сказал во сне «bueno».

Хорхе Виньяти, мой друг, вернейший из верных во время съемок «Фицкарральдо» и других фильмов, спит под дождем в лесу прямо на земле, без подстилки, и не просыпается, даже когда брюки его совсем промокли. У выделенного нам отряда, части подразделения коммандос, плохое начальство и жалкий вид. Мы уже оказались за линией противника. В лесу упала пара гранат, довольно близко, но достаточно далеко, чтобы не причинить вреда. Завесы из лиан хорошо гасят осколки. Солдаты пытались бежать назад, к реке, но именно там они оказались бы в большой опасности, потому что там они на виду и не защищены. Врага в густых зарослях на берегу обнаружить нельзя, а значит, нельзя вести по нему прицельный огонь.