Зверь нетерпеливо заворчал. Повернул голову в сторону лежавших на снегу сумок.

– Я на тебя не сяду, – простонала адептка.

Оборотень приподнял верхнюю губу, обнажив громадные белые клыки. Издал глухой звук, похожий на недовольное рычание.

– Я. Не. Сяду, – увереннее повторила она. – Ты с ума сошел?

Медведь шумно выдохнул. Отвернулся. И всем своим видом продемонстрировал, что уходит без нее.

– Ив! – Гвин наконец выбралась из цепких еловых объятий. – Ив, тьма тебя раздери! Стой!

Медведь остановился. Повернулся к ней.

Зеленые глаза адептки грозили прожечь в нем дыру.

– Клянусь, ты пожалеешь, и очень скоро, – процедила она.

Зверь тряхнул головой. Он терпеливо дождался, пока Гвин разберется с двумя сумками и котомкой с едой. Потом слегка согнул лапы, чтобы ей было проще забираться на его широкую спину. Напрягся всем телом, пока она устраивалась сама и поудобнее устраивала вещи. Свою сумку Гвин повесила через правое плечо и перекинула за спину. С другого бока устроила котомку, пристегнув ремень на манер пояса. Вещи Ивроса расположила впереди, чтобы иметь возможность лечь на них животом в пути. Все это время оборотень не двигался. Она лишь чувствовала, как напрягаются его мускулы.

Наконец адептка пришла к выводу, что готова к дальнейшему путешествию. Она сильнее свела ноги, как по привычке во время езды на лошади. А затем наклонилась к шее медведя и запустила пальцы в густую шерсть. Пошевелила ими.

Так гладят кошку или дремлющего пса. Но никак не медведя. И уж точно не колдуна в обличье зверя.

Адептка засмеялась, когда медведь под ней повел лопатками и мотнул головой. Ее заливистый смех зазвенел в лесной тиши. Оборотень явно испытал неловкость.

– Давай никому не будем об этом рассказывать? – отсмеявшись, попросила она.

Зверь глухо зарычал и двинулся с места.

– Ладно тебе, Ив. – Гвин старалась держаться крепко, но при этом не делать спутнику больно. – Ты такой большой. А я такая маленькая. И совсем не тяжелая. Могу поспорить, ты меня не замечаешь даже.

Медведь пошел быстрее. Он начал спускаться в овраг. Склон оказался достаточно пологим. Но медвежья походка мало напоминала лошадиную. Поэтому Гвин пришлось отложить шутки на потом и приложить максимум усилий, чтобы не свалиться.

Они пересекли половину оврага и вышли на лед. Промерзшая толща воды едва слышно заскрипела. Адептка напряглась всем телом. Ей прям-таки претила мысль утонуть в какой-нибудь полынье погожим зимним днем. Она сильнее прижалась к Ивросу и крепче обхватила его шею руками.

Медведь заворчал.

– Прости. – Гвин ослабила хватку. – Надеюсь, лед прочный.