– Сережа, не томи душу! А ты что?

– Мой экспромт вышел не ахти как, но одна строфа вроде бы ничего:

Как ты считаешь, достаточно поэтично?

– Лис, ты умница! Когда мы вернемся, я представлю тебя к высокой правительственной награде.

– К ордену Сутулого третьей степени с закруткой на спине! – четко отбарабанил Рейнар. – Постой! – Он внезапно насторожился. – Кажется, сюда идут. Я не думаю, что его высочество обрадуется, застав меня здесь.

Он окинул внимательным взглядом кабинет принца и подытожил свои наблюдения:

– О! То, что мне надо!

В пяти ярдах над его головой через всю комнату тянулись три массивные потолочные балки. Лис снял свой пояс и жестом фокусника стал вытаскивать из него шнур с грузиком на конце. Закончив эту операцию, он раскрутил свое шпионское приспособление, метнул его на балку и через пару секунд уже удобно устроился на ней. Шаги слышались уже совсем близко.

– Подождите, ваше высочество, не входите, – бормотал Лис, судорожно сматывая шнур, обвившийся вокруг балки. – Дайте-ка я уберу веревочку…

Дверь отворилась, в нее тихо вошел дворецкий, несущий светильню. Вслед за ним появилось несколько сервов, волокущих вязанки дров для очага. Слуга поставил светильню на стол и, сняв со стены пару восковых факелов, засветил их.

– Что вы стоите, негодяи? – повелительным тоном произнес дворецкий. – Скорее раздувайте огонь! Его высочество не любит сырость.

Слуги засуетились, и вскоре веселое пламя потрескивало в зияющей пасти камина.

– Все. Убирайтесь! – Старый дворецкий сурово прикрикнул на замешкавшихся сервов. Дождавшись их ухода, он скрупулезно проверил наличие чернил в чернильнице и остроту перьев. Вытащив маленький ножичек, добросовестный служака взял одно из них и стал с похвальной тщательностью подтачивать его. Дверь распахнулась. Лейтонбург широкими шагами пересек комнату и подошел к столу.

– Иди, Якоб. Ты мне не нужен пока.

Слуга удалился. Его высочество уселся за стол спиной к камину и, разложив перед собой несколько небольших пергаментов, вперил в них свой взор. Острые глаза Лиса, который не замедлил последовать примеру Оттона, позволяли мне без особого труда ознакомиться с содержимым записок.

«Вы знаете, когда открыть ворота. Мысленно с вами!», «Мост Св. Лаврентия, перед заутреней».

– Это что за бредятина?

– Почему бредятина? – немедленно оскорбился Лис. – Это так называемый «тревожащий огонь». Чтобы лишить противника покоя и заставить его ходить согнувшись.

– Как бы нам самим не попасть под эту канонаду.

На столе перед его высочеством лежало семь или восемь образчиков эпистолярного жанра работы моего друга. Но самым осмысленным среди них был текст, не являющийся плодом творчества Лиса. Это была та самая записка, полученная мной в вечер ареста.